Мы вернулись на свои места, я разложил по тарелкам лазанью.
-Апельсиновый сок, пожалуйста!-попросила Аня.
Я начал искать, где у нас хранят сок.
-Поживее, пожалуйста! –вновь пошутила она.
Я вновь улыбнулся, она ответила мне слабым подобием улыбки, но мне этого было достаточно. Это не решало наших проблем, но давало знак, что теперь она примет помощь.
Разлив апельсиновый сок, я сел рядом с женой, и мы принялись за еду. Я смотрел, как Эни старательно жует, сам же не мог проглотить ни кусочка. Мне нужно было высказать все, чтобы не было никаких не договоренностей, хотя бы в отношении Ким.
-Эни, прости меня, прости, что вчера так повел себя, я был не прав. Я просто не подумал, потому что там и думать-то не о чем….
Сокрушался я, но Анна перебила меня.
-Маркус, у вас уже было что-то?
Я замер, она сосредоточилась на мне и я твердо ответил:
-Ничего не было Эни!
Аня кивнула и вновь принялась за еду со словами:
-Вкусно!
Я облегченно вздохнул и согласился. Мы молча подчищали тарелки, а после, так же молча отправились наверх.
-Эни..-начал было я, но Анна не позволила мне продолжить.
-Полежи со мной, Маркус.
Я хотел повидать Диану, но в то же время не мог не выполнить эту просьбу, учитывая, что я так долго ждал от жены хоть какого-то внимания. Нам нужно было многое обсудить, поэтому я кивнул, и мы вошли в голубую спальню. Раздевшись до нижнего белья, легли в холодную постель и прижались друг к другу. Я старался как можно меньше шевелиться, боясь сделать что-нибудь не так, спугнуть ее, вновь наткнуться на стену отчуждения и непонимания. Сейчас я должен быть особенно осторожен. Мне подарили еще один шанс, и я не могу его профукать. И все же я не мог не спросить о нашей дочери.
-Эни?-позвал я ее. Она не ответила, а повернулась ко мне лицом и приложила палец к моим губам.
-Шшш… Я знаю, Маркус ,что ты хочешь спросить. Но … я не могу, пока не могу! Просто не дави на меня, я… не знаю, как это объяснить, просто …
-Эни, я хотел, чтобы мы обратились к психиатру, в центр реабилитации. У нас проблемы, определенные проблемы. Так нельзя, милая. Просто нельзя. - наконец-то я смог предложить ей это, врач, с которым я консультировался весь этот месяц, советовал мне дождаться подходящего случая, чтобы предложить помощь и лечение. Думаю, сейчас он настал. И все же я со страхом ждал ответа. Мне не хотелось класть ее в клинику насильно, как я планировал последние дни, но и сидеть на месте, тоже больше не мог.
Анна ничем не выдала своих эмоции, лицо было задумчивое, потом она глубоко вздохнула и сказала:
-Да, наверно, ты прав, мне нужна помощь. Я постараюсь взять себя в руки.
-Спасибо, Эни! – я поцеловал ее в лоб и прижал к себе еще крепче. Больше мы не разговаривали и вскоре заснули.
Утро я боялся, как самого жуткого кошмара. Я думал, что стоит открыть глаза, как все начнется по новой. Но болезненный стон вывел меня из сонного состояния. Я повернулся и увидел Эни в позе эмбриона, сжимающую голову обеими руками.
- Сейчас принесу аспирин! - сразу же среагировал я, она что-то невнятно промычала в ответ, но я уже вышел из комнаты.
Внизу столкнувшись с Маргаритой, на меня тут же обрушился град вопросов. Я кратко рассказал, как обстоят дела, спросил о Диане и направился к Анне, но Маргарита огорошила меня известием о своем решении уехать домой. Я не ожидал, что она оставит внучку в таком состоянии, тем более, когда та начала потихоньку приходить в себя, а потому разозлился и со скупыми пожеланиями доброго пути, вернулся к Анне. Не знаю, может, надо было уговаривать ее остаться, но мне был неприятен этот побег. И это мне, а что почувствует Эни, когда узнает, что самый родной человек решил, что с него достаточно, махнул на все рукой. Даже не хочу об этом думать. Главное, сейчас об этом не говорить. Может быть после, но сейчас не нужно, и без того проблем хватает.
Но оказалось, что жене об этом уже известно. К обеду она привела себя в подобие порядка и совершенно спокойно попрощалась со своей бабушкой, но в аэропорт не поехала, я же слишком боялся оставлять Эни одну, поэтому тоже остался дома.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил я жену во время обеда.
Аня ухмыльнулась, а потом с улыбкой сказала.
- Пытаюсь понять людей, но, черт возьми, это нелегко.