– Но никто не позволит ей сводить здесь счеты, Аида. За одну только попытку ее ждет серьезное наказание.
– И когда кого-то останавливали запреты?
– Слушай, – Дар поднялся, – я не большой эксперт в вопросах отношений между душами. Да вообще между живыми существами. Но я немного знаю, как работают законы в Мортруме. И знаешь, что самое важное? Не то, что будет делать Олив, – Самаэль защитит тебя. А то, как на это ответишь ты. Хочешь мое мнение? Олив здесь не случайно. На протяжении всего срока пребывания здесь судьи будут проверять, чему ты научилась. Изменилась ли. Перестала ли быть той же стервой, что на Земле. И это твоя первая проверка. Думай об этом каждый раз, когда захочешь броситься в атаку. Ты ведь изменилась. Ты не можешь потерять все, что приобрела здесь. Не отрицай, что ты стала взрослее.
– Буду отрицать, – как маленький ребенок, буркнула я.
– А если она тебя достанет, я нарисую ее портрет. Такой страшный, что Олив Меннинг не будет смотреться в зеркало ближайшие лет тридцать.
– А это идея! – рассмеялась я.
– Ты повзрослела, помнишь?
– Да?
– Так сказал Самаэль.
– Ложь! Твой брат не мог такое сказать обо мне.
– Честное слово! Именно так он и сказал. На днях я подслушал их разговор с Селин и – цитирую почти дословно: «Аида взрослеет, ты не можешь это отрицать». Правда, потом Селин доказала, что может… но факта это не отменяет. Так что, ты пойдешь домой? Или мне придется сидеть здесь с тобой до утра, трясясь от ужаса, что вот-вот из темных недр парка выбежит стадо вырвавшихся из Аида монстров?
– Идем, – вздохнула я. – Не могу же я позволить Дэвалю выиграть желание у Самаэля. Кстати, что такое тебе понадобилось? Новые кисточки или графический планшет?
Просияв, кажется, от гордости, Дар вытащил из рюкзака… парочку новеньких коньков. В темноте они словно светились. Я присвистнула, рассматривая пару. Выбирал кто-то с явным знанием дела.
– Пригодные для термоформовки… лезвия «Вилсон», ботинок «Риспорт», ого… да в таких можно квады прыгать! Размер-то хоть твой?
– Обижаешь! Идеальные! Проведи урок, а? Сэм пообещал, что заморозит Стикс. Пожалуйста!
– Боюсь, не сегодня. Мне нужно показывать упражнения, а без своих коньков я могу лишь косноязычно объяснить…
Прежде чем я договорила, Дар снова порылся в рюкзаке и все так же, надувшись от гордости за себя, протянул уже мои коньки.
– Сэм принес домой. Сказал, что могу их тебе вернуть. Полчаса! Аида, ну пожалуйста! Неужели тебе никогда не хотелось немедленно попробовать что-то очень желанное! Я все новые краски немедленно мажу на холст, у меня просто отсутствует терпение, я без него родился!
И я сдалась. Хотя и сопротивлялась-то больше для вида. Встать на коньки и на часок забыть об Олив, отце, Дэвале – за это я готова продать душу.
– Ладно, идем. Но расплачиваться за тренировки будешь пропуском в бары и компроматом на братьев.
– Тройное удовольствие! – фыркнул Дар.
Уже через несколько минут я показывала ему, как шнуровать коньки, и смеялась до упаду, глядя, как парень судорожно пытается устоять, но снова и снова падает на лед.
– Первое и самое главное – будем учиться падать, – сказала я, когда подъехала после разминки. – В вашем мире травмы не так критичны, но и приятного в них мало. Первое и самое главное: никогда не катайся на прямых ногах! Будешь падать на спину – разобьешь голову, и все увидят, что внутри опилки. Старайся всегда падать вперед, на руки. Если чувствуешь, что падаешь назад, попытайся перевернуться в воздухе, как кошак… а, да, у вас же нет котов. Страшный мир. В общем, всегда старайся спружинить на руки. Группируйся. Не паникуй. Если чувствуешь, что падаешь, не пытайся удержать равновесие, падай на своих условиях, мягко и безболезненно.
Ровно в этот же момент Дар в очередной раз не удержался и упал навзничь.
– Голову не ушиб?
– Да чего ей сделается, она пустая, – довольно рассмеялся он со льда.
– Вставай. Будем учить «фонарики».
– А когда я смогу прыгать, как ты?
– Никогда. Я тебе что, тренер чемпионов? Я в своей жизни только подкатки у младшей группы вела. Вставай, я сказала! Кто не будет слушать тренера, того заставлю отжиматься ото льда!
Пока Дар неуклюже пытался подняться, я проехалась вдоль набережной и прыгнула парочку простеньких тулупов, чтобы согреться. Вдали, у самого края набережной, откуда начиналась дорога к замку Вельзевула, мне почудилась знакомая фигура.