Я не сразу поняла, что они звучат лишь в воспаленном сознании. Иногда вскакивала, прижимаясь к двери, пытаясь уловить хоть какой-то звук. Хоть чье-то присутствие.
Потом перестала.
Когда в очередной раз услышала лязг засова, лишь крепче сжала перышко, чтобы снова не потерять.
Ударивший в лицо свет показался нестерпимо ярким. Глаза заслезились. Из-за слез и боли я не сразу рассмотрела, кто открыл дверь. Сначала ощутила запах. Горько-пряный аромат, который удалось не забыть.
– Дэв… ты мне снишься…
– Нет. Это не сон.
И откуда только взялись силы? Вот я лежу на жесткой скамье, а вот уже обнимаю его за шею и чувствую, как из-за пересохшего горла не могу даже разреветься.
– Я тебя почти забыла. Я думала, больше никогда не увижу.
– Знаю. Прости. Меня не было слишком долго.
– Сколько? Сколько прошло времени?
– Почти три месяца.
Он прижал к моим губам фляжку, и я сделала несколько жадных глотков, а потом снова уткнулась в его грудь.
– Мне так жаль. Мне так жаль, Дэв, прости меня! Прости за то, что заставила тебя его спасти! Что он тебе сделал? Тебе больно?
– Тихо. Не плачь. Со мной все в порядке. Я тебя отсюда вытащу. Мы уйдем прямо сейчас, поняла? Тебе надо переодеться. Сможешь?
Мне в руки сунули сверток, в котором я нашла джинсы, футболку и его куртку. Руки едва слушались, но я заставила себя переодеться. Следовало смутиться, отказаться делать это при Дэвале, но одна мысль о том, чтобы заставить его уйти и снова оказаться в одиночестве, вызывала тошноту.
– Идем, нам надо как можно скорее отсюда убраться. Сможешь идти?
Я кивнула.
– Да. Я в порядке.
«Я так сильно тебя люблю. Я ненавижу сама себя за это чувство, но я так сильно люблю тебя, что не знаю, как жить с этим чувством».
Некоторые слова просто отказываются быть произнесенными.
Мы вышли из дома и остановились – от легких, наполнившихся свежим воздухом, закружилась голова. Я крепко сжимала руку Дэваля, боясь, что если отпущу, то силы резко кончатся и я упаду.
У ворот мы увидели Селин.
Я дернулась было, но она вдруг произнесла:
– Вы долго.
– Она там три месяца просидела без воды, – буркнул Дэваль.
– Давайте быстрее. Самаэль может вернуться, и тогда сидеть будем все вместе.
– Что происходит? – спросила я. – Мне не разрешили выйти? Почему меня вытащили вы?
– Не здесь, – отрывисто бросил Дэваль. – Подожди.
Мы двинулись по улицам Мортрума сначала к центру, а затем свернули на запад, к архиву. Беспрепятственно прошли через горгулий на входе, не обративших на нас ровным счетом никакого внимания, и остановились лишь у одной из дверей архива.
– Что мы здесь делаем? – спросила я.