— Почему я должна успокаиваться? Десять лет её не было, ещё бы столько же не появлялась, будь у неё всё хорошо. А как плохо стало, так вот она семья нужна. Десять лет, мам, она о нас не вспоминала! О матери родной не помнила, звонки мои скидывала. А тут петух в одно место клюнул и на тебе, нужны стали.
Я слушала мамин монолог и не понимала, когда она мне звонила. Я бы точно ответила, но возразить не решилась.
— Я сказала хватит! Или ты забыла, как у меня появилась внучка? — Бабушка очень резко одернула маму.
— Я тебе напомню. Ты так же сбежала в колледж и нашла там этого прохиндея… Как же его звали? А точно, Виктор.
И как только "Витюша" появился в твоей жизни, ты и носа до дому не показывала. А потом, как он тебя с животом бросил, также явилась ко мне на порог. Чего сейчас перья распушила?
Неужели себя узнала?
Мама недовольно поджала губы и ушла в дом. А я, сильно удивлённая тем, что бабушка так резко говорит с мамой, просто прошла в след за ними.
Похоже, что по поводу моего отсутствия они спорили давно.
Раздевшись, я пошла в кухню, где уже вовсю колдовала бабушка.
На столе появились пироги, чай в заварнике и прочие вкусности. Я смотрела на то, как бабушка суетится на кухне, и готова была расплакаться.
Давно никто обо мне не заботился, и я ощутила потребность в заботе только сейчас. Как раньше я не заметила, что нуждаюсь во всём этом?
Бабушка усадила меня за стол, сама села напротив.
— Ну, рассказывай.
Я посмотрела на маму, которая всё также ходила с недовольным лицом, только теперь на кухне. Она не села к нам за стол, предпочитая мерить и без того маленькую кухню шагами.
Я посмотрела на моих родных и начала рассказывать.
Слова полились потоком, иногда смешиваясь со слезами.
Я рассказала всё: от того, как долго воспитывала себя, чтобы соответствовать мужу, до того момента, как и почему он ушёл.
Рассказ получился длинным: я сама того не замечая, подмечала и добавляла новые подробности поведения мужа. Только к концу рассказа я поняла, что где-то глубоко в душе я понимала, что он скоро уйдёт.
Но, скорее всего, старалась не думать. Момент про аборт дался мне тяжелее всего. И мама, и бабушка расплакались, жалея меня. Обе единодушно прониклись.
— Вот подлец, надо его наказать. — Мама загадочно посмотрела на бабушку.
— Я тоже об этом думаю. — Серьёзно кивнула старшая из нашего поколения.
Я испугалась.
— Ба, ничего не нужно делать. Не надо полицию, ничего! Он не виноват, просто так сложилось.
Бабушка взяла мои руки в свои тёплые шершавые ладони и заглянула в глаза.
Я отметила про себя, что её насыщенные голубые глаза остались такими же яркими, как и раньше.
— Стась, не волнуйся, у тебя всё будет хорошо. А к нему всё вернётся. Главное, верь в это. Хорошо?
Я кивнула.
— И чаек пей — он волшебный у меня, ты же знаешь.
— Ага. — Я улыбнулась, продолжая пить чай.
Бабушка всё детство вещала мне о пользе травок. И чай всегда собирала сама, у неё его было всегда много.