- Храбрости и силы, - поздоровалась я.
- Здравствуй, Солнышко, - улыбнулся седоволосый худощавый старец. - Отец наверху у себя в кабинете. Он ждет тебя, поторопись.
- А что случилось? - я скинула ранец на руки Жера и посмотрела наверх.
- Генерал меня не посвящает в свои планы, - ответил ординарец, простодушно глядя мне в глаза.
- Ой, ли, Жер, - усмехнулась я и побежала наверх.
Отец, действительно, был у себя в кабинете. Он просматривал какие-то бумаги, раскладывая их на две стопки, иногда делая пометки. Генерал поднял на меня взгляд, кивнул и махнул рукой, чтобы вошла.
- Переодевайся, дочка, - сказал он. - Мы сегодня приглашены на ужин к моему хорошему знакомому. Прицепи свои локоны, он светский человек, да и обстановка неформальная, так что пойдем по гражданке.
- Кто такой? - я плюхнулась в кресло напротив стола и закинула ногу на ногу. Мы были дома, потому можно было обходиться без церемоний.
- Барон Ранж Грай. Примечательная личность, - ответил отец, не отрываясь от своего занятия.
- Пап, у меня еще история королевства не сделана, - вздохнула я.
- Что у тебя там?
Я начала объяснять, но генерал отмахнулся.
- Единственная ошибка Эриана в том, что он вообще сунулся к нгарцам. Но ты напиши, что армия короля не была готова к бою в горах. У него был шанс выманить противника на открытую местность и навязать бой на своих условиях. Но король потащил армию в горы, вымотав их тяжелым подъемом. Так что, к моменту, когда горцы напали, это уже была не армия, а сборище полудохлых мух.
- Но Эриан же был неглупым, - удивилась я. - Зачем он пошел на территорию противника, давая ему преимущество?
- Гордыня, дочка, гордыня, - усмехнулся отец, ставя локти на стол и сплетая пальцы. - Князь Олагира прислал королю письмо, в котором насмехался над равнинными жителями. Задирал по-всякому. Вот Эриан и пошел доказывать, что его армия везде гордые соколы.
- Ясно, - кивнула я.
- Поспеши, - генерал снова уткнулся в бумаги. Сам он был уже в светской одежде.
Я кивнула и пошла в свою комнату, которая меньше всего напоминала общую комнату в женском корпусе. Здесь были и занавески с рюшами, и кровать с периной чуть ли не в треть моего роста, и мягкий ковер на полу с таким ворсом, что нога утопала по щиколотку. Я быстро разделась и пошла в купальню, где меня уже ждала остывающая вода. Быстро привела себя в порядок и направилась в гардеробную. Не сказать, что у меня было много платьев, все-таки одеваться в них у меня поводов мало, но пара любимых имелось. Одно из них я и выбрала, с удовольствием рассматривая в большое зеркало, как нежный шелк скользнул по упругому крепкому телу. Потом нацепила локоны, которые смотрелись совсем как мои собственные волосы, потому что длина моих волос была слишком короткой для того, чтобы делать прически. В кадетском корпусе дозволялось иметь небольшой хвост, но этим разрешением пользовались в основном мальчики. Девочки, почти все, носили короткие стрижки. С хвостиками ходили только я, Мини и еще пара сокурсниц. В моем случае это было настояние отца.
- Готова? - генерал заглянул в комнату.
- Почти, - ответила я, втыкая в голову последнюю шпильку, затем надела туфельки, натянула перчатки до локтя и повернулась к отцу. - Теперь готова.
- Пойдем, экипаж уже ждет. - он первым направился вниз, я следом.
Экипаж отца соответствовал всем требованиям светской моды, требовавшей, чтобы в гривы лошадей была вплетена лента красного цвета, а фонарей висело не больше двух. Были еще условности, но я не забивала себе голову, запоминая их. Придумывали всю эту ерунду придворные вешалки, которым больше нечем было заняться. Я усмехалась, когда узнавала о новых требованиях, отец стойко молчал, но следовал правилам, когда дело касалось выезда в свет. В основном из-за меня, чтобы я ничем не отличалась от великосветских сынков и дочерей. Потому очень радовало, что такие выезды были крайне редки. У нас в кадетском корпусе было все ясно и просто. Вот как сегодня с Ори Райсом. Совершил недопустимое, получил в зубы. А придворные кривляки и городская знать долго расшаркивались, дамы закатывали глаза, мужчины задирали носы. Мне этот балет совершенно непонятен.
Как-то отец вывез меня в городской сад. Там к нам подошел один повеса, который долго мусолил мою руку, пока генерал разговаривал со знакомым, шептал мне на ухо всякие гадости, а потом рискнул положить руку на талию. От лекарей повеса долго не вылезал. Ему вправляли нос и сращивали пальцы. С тех пор всякие там дрыгалки долго думают, прежде чем подходить ко мне. Однажды случайно услышала, как меня называют в обществе. Безумная Ана, рыжая ведьма. А что, мне понравилось, я даже гордиться начала, стараясь не ронять честь нового прозвища.
- Какой повод для ужина? - спросила я, глядя, как мы выезжаем из ворот кадетского корпуса.
- Просто ужин, дорогая, - ответил отец. - Старый приятель пригласил в гости, для этого повод не нужен.
Я пожала плечами и продолжила смотреть в окно. Ехали мы в богатую часть столицы, что, впрочем, было неудивительно. Имя приятеля отца мне ни о чем не говорило, я особо никогда не запоминала имена и дворянские звания, мне это было неинтересно. Вот разбуди меня среди ночи и спроси имя того, кто выиграл битву при Кардаме, я сразу скажу - генерал Хаган, и назову все его победы, поражения, годы жизни и награды.
- Ана, - заговорил отец, когда мы подъезжали к большому особняку со статуями единорогов на входе, - я тебя очень прошу, попробуй вести себя менее... грубо. Ты сама сегодня сказала, что ты женщина, помни об этом.
- Хорошо, - кивнула я.
- И не ломай никому ничего, - добавил генерал, подумав немного.
- Барон может дать для этого повод? - я изумленно посмотрела на него.