— Алешка, я поздороваюсь только. Смотри за Маркушей.
— Коляску, блять, еще достать надо. Ну пиздуй, — к малышу в автокресле Алешка повернулся с улыбкой дурочка. — Ну что ты там, мужик? Жопу не отсидел? У меня лично есть такая проблемция.
В дверном проеме уже показалась внушительная округлая фигура владельца данного заведения. Яна лыбилась ему всем лицом, пока он заметно терялся.
— Ну здорово, Михалыч! — заорала Яна.
— Язвочка. Язвочка, блять! Какого хуя здесь делаешь?
— А сам, блять, как думаешь? — смеялась Яна.
— Да ну нахуй. Да ну нахуй! Я с мужиком пиздел на счет встречи.
— Да вон твой мужик, на месте, блять, — кивнула Яна на машину. — Увы, не тот красавчик в кресле, а лысый черт.
— Ну че, блять, доставать? — крикнул Алешка.
Яна подошла, чтобы, как можно аккуратнее, достать ребенка и усадила в коляску, которую Алешка успел собрать.
— Давай покатаю по местным достопримечательностям, а ты иди решай вопросы.
— Ой, блять, не люблю я это.
— Другие варианты? Разорется — и пизда будет. Со мной никогда не орет, мы с ним темы обсуждаем серьезные. Я старший в семье, четыре малых, я с ними нянчился все детство. Не сцы, я с малыми умею так, что они не ревут.
— Головой, блять, Алешка отвечаешь. Под окном ебучим катать будешь, чтобы я видела! И только попробуй, сука, закурить рядом с Маркушей — я тебе всю пачку в горляк захуярю.
— Иногда ты такая милашка, — подмигнул ей Алешка.
— Маркуш, присмотришь за этим дураком, пока мама с дядей поговорит? — присела Яна к ребенку и чмокнула в макушку. — Я скоро, солнце, скоро.
Трогательная сцена поставила Михалыча в еще больший ступор, он даже моргать перестал.
— Алешка, перед окном! — напомнила Яна, но Алешка уже устраивал колясочные гонки Марку. — Ну че, Михалыч, пошли вопросы обкашляем?
— Пиздец блять, не могу поверить в эту хуйню.
— Жизнь пиздец не предсказуемая штука, Михалыч. Вот не взял меня, уебок ты такой, на работу, а теперь я тебе работы могу подкинуть, а могу не подкинуть. Не воспринял всерьез меня, ща как отомщу, сука, — лыбилась Яна.
— Да взял бы тебя, — лыбился в ответ Михалыч.
— Решил сказать об этом через два года, блять?
— Да сказал Глебу, он, видимо, порешал по-своему.
— Вот же еблан конченный. Уебище последнее, а? А я ему хату драила и жрать готовила, сука! Тут скотина эта?
— Не, пару месяцев назад съебался. Я зарплаты урезал, положение хуйня было. На автомастерской, походу, пашет.
— Ну так молодец. Не, блять, Михалыч, ты и раньше их щемил, платил мало, согласись. Еще меньше, так нахуй надо кому.
— Ну согласен, так а как еще? Три пиздюка, семья, блять. У меня не такой поток, как думаешь. Всегда перебои с доходом были.
— Не удивительно, блять. Я тебе марафетик наведу, не сцы. Дашь пару рук, мы тут перепланировку ебнем, все дела. Новые услуги введем, короче все то, что мог с меня поиметь еще пиздец давно. Проебался, Михалыч?
— Проебался.
— Ну пошли, сядем где-нибудь, попиздим, как мужики серьезные.