Меня это ещё больше расстроило. Я уже привыкла считать, что где-то в недрах особняка обитает таинственный некто, готовый поддержать меня в трудную минуту таким вот чудным, но очень приятным образом.
Но и этот некто куда-то исчез, затаился.
И я осталась наедине со своим непредсказуемым мужем и своими… страстями. Или… или не знаю, как ещё это назвать.
— Так вы бы себя не мучили, — предложила Ирина Геннадиевна. — В холодильник всё уберите. Только коржи прежде в плёнку замотайте. Как отдохнёте, так и закончите.
— Может, так и сделаю, — я ответила ей благодарной улыбкой.
Слава богу, мне не пришлось ничего ей объяснять, потому что…
— Сегодня и Глеб Викторович какой-то смурной.
Я так и застыла на месте. За завтраком мы не встречались. Я попросту струсила — не представляла, как буду в глаза ему смотреть после всего. После того как всю ночь проворочалась, сгорая от воспоминаний о случившемся. Я вообще не знала, где он сегодня весь день пропадал.
И мне не пришлось долго гадать. Будто вызванный напоминанием о себе, Уваров вдруг материализовался на пороге моей кухни. Ирина Геннадиевна, завидев его, улыбнулась, спросила, есть ли какие-то пожелания к ужину, и, не получив никаких дополнительных инструкций, испарилась.
Я так и осталась стоять за своим столом с полотенцем в руках, не зная куда себя деть и что сказать.
— Добрый день, — муж смотрел на меня едва не со злостью. — Нам выслали приглашения. Из столицы.
— Какие… приглашения?
— Благотворительный фонд. Устраивают вечер со сбором средств. Мы обязаны присутствовать. Это не обсуждается.
Слова слетали с его губ короткими рубленными фразами, будто приказы.
Невозможно поверить, что вчера мы умудрились общаться, как обычные люди. Ровно до тех пор, пока я сама всё не испортила.
— Ясно. И… что требуется от меня?
Он окинул меня потемневшим взглядом:
— Быть готовой к отъезду. У тебя два дня на сборы. На несколько дней мы останемся в нашей московской квартире.
Мой ад выходил на новый виток.
Глава 37
Громадная зала кишела неизвестными мне людьми, и меня начинало накрывать мрачными воспоминаниями — я будто снова очутилась на собственной свадьбе, где вопреки своему желанию становилась центром внимания, как ни пыталась слиться с толпой.
Дом Уваровых выступал меценатом множества благотворительных инициатив, а я стала частью семьи, поэтому избежать этих мероприятий не получилось бы.
Всё происходило так, как и предсказывала моя тётка.
С нею мы и встретились после замечательного концерта классической музыки — посетителей пригласили на фуршет, и пока мужа оккупировала охочая до комментариев пресса и знакомые, я умудрилась забиться в дальний угол рядом с одним из фуршетных столов, делая вид, что всегда там и стояла.
— Боже, как ты расцвела!
Я смущённо одёрнула юбку своего элегантного вечернего платья. Мой сегодняшний вид — вовсе не моя заслуга. Стилисты постарались, конечно. Но почему-то именно сегодня я была не против выглядеть понаряднее — в конце концов у любого подобного мероприятия был дресс-код.
Я ни за что не стала бы себе признаваться в другой причине, пока примеряла дорогущее платье глубокого винного цвета. Но признала её существование, когда, покончив с приготовлениями, вышла в просторную прихожую совершенно чужой мне Уваровской квартиры, где встретилась взглядом с мужем, поправлявшим у зеркала лацкан своего пиджака.
Его взгляд приковался ко мне, но что именно он выражал, я понять не могла. И всё же, думаю, на что-нибудь неприятное так пристально смотреть никто бы не стал. А мне, как я ни пыталась заткнуть свой внутренний монолог, всё-таки не хотелось выглядеть замухрышкой. Плодить лишние слухи, давать пищу для обсуждений и попутно злить его.
Мне просто хотелось влиться в этот новый для себя мир максимально безболезненно. Неужели я недостаточно до этого момента пережила…
Карий взгляд наконец соскользнул с меня, и муж вернулся к своему лацкану, хмуро глядя на себя в зеркало.