Дамир перешагивает с ноги на ногу, видимо, чувствует боль, потому что хмурится. Старается не показать это. Я подходу к нему, кладу руки на грудь.
– Где болит? Тебе надо к врачу?
– Нет, конечно. Все нормально. Зато я отстоял твою честь, – ухмыляется он.
Мне хочется сказать, что он скорее отстоял свою. Но когда он улыбается, я вижу, что губа у него разбита, и я решаю, что сегодня он может считать себя героем – если ему так хочется.
Если ему нужно.
– Пойдем я раны твои обработаю.
Дамир соглашается.
Покорно идет со мной в квартиру, садится на диван и позволяет мне следующие пятнадцать минут хлопотать над ним с ваткой и перекисью. Одна рана над бровью, еще одна возле носа, и самая крупная – возле подбородка. Я делаю это в молчании, но чувствую, что Дамир хочет что-то сказать. Возможно, про Сергея.
Я перехожу к его сбитым костяшкам, беру его за руку, и чувствую, как щеки заливает жаром. Он теплый, и несмотря на драку, ни о чем сейчас не переживает.
– Извини, что не сдержался.
– Оба хороши, – фыркаю я.
– И ты бы сдала меня в полицию? – в его голосе проявляются игривые тона.
– Если бы ты продолжил избивать Сергея, то сдала бы.
Я немного сильнее нужного сжимаю его пострадавший палец.
– Ауч.
– Терпи, мой защитник.
Я вздыхаю под его пристальным взглядом, опускаю глаза на его грудь.
– Мне надо посмотреть и… другие повреждения.
***
Итак, я говорю это.
Вслух.
Фактически прошу Дамира раздеться.
Боже, снова начинаю краснеть.
Наверное, меня можно понять и простить, правда? Почти восьмимесячное воздержание на фоне полной гормональной неразберихи и так неудобно повышенного либидо… Приводит к тому, что – да – я думаю о сексе. Прямо сейчас. Конечно, на моем лице Дамир это не прочитает и провоцировать я его не собираюсь. В голове всплывают слова моего гинеколога – о проблемой беременности. Первые месяцы я боролась с угрозой прерывания беременности, а вторая половина беременности, очевидно, пройдет под эгидой не дать малышке появиться на свет слишком рано. «Так что никаких интимных отношений, мамочка! Во избежание проблем» – сказала мне Лидия Михайловна.
Углубившись в противоречивые мысли, я выпадаю из реальности. Вернувшись, вижу, что Дамир позу не изменил, одежду не снял, смотрит на меня очень пристально.
– Что? – моргаю я.
– Я тут понял, что мне еще повезло.
– Например?
– Меня ты хотя бы не отхлестала букетом, когда я тебе его принес…
Смешок вырывается изо рта.