Дамир остается у моих колен, но не предпринимает никаких попыток возобновить прикосновение. Он и выглядит иначе – как минимум надломленным мужчиной, за который прячется подросток. Все его детские травмы проявили себя сегодня. Он прятал их глубоко, я и не заметила, безупречно играя роль уверенного в себе харизматичного бизнесмена. Внешне Дамир был мечтой почти любой девушки, но внутри его головы творился хаос, настоящий ураган.
– У меня отношений до тебя не было, Виталина. Нет, я не жалею об этом… Но откуда мне было знать, как себя вести? Я допустил столько ошибок, я так и не сделал тебя счастливой… – он говорит, не давая мне даже слова вставить. – Я так хотел семью с тобой, я жил этими глупыми надеждами, что все может быть хорошо рядом с ним. Я хотел ребенка, думал, что он, отец, отстанет от нас, надеялся, сможем защитить малыша и уже не будет у него такого детства. Но это же все бред, да? Просто бред. Я бы его не защитил… А я должен был, не ты, ты не знала ничего…
– Дамир…
– Нет, Вит. Ты слишком многого не знала обо мне. Я не должен был делать тебе предложение, не посвятив в семейное дерьмо. Ты не заслужила такой подставы.
Еще громче, с большим надрывом.
Я прикладываю ладони ко рту, слушая его исповедь.
Выхода у меня нет.
Пусть я только что обозвала его психопатом, углубившись в душевную боль, его слова мгновенно перебивают ее, перенастраивая меня на сострадание.
– Я уже столько раз пожалел, что связался с Мартой, что придумал тот глупый план. Каким же он мне теперь кажется глупым, – грустно смеется Дамир.
Говорит, что он не нашел в себе достаточно храбрости признаться мне.
Я беру его за руку, стараясь успокоить, показать, что я рядом. Руки Дамира холодные, как лед, они всегда такие, если он нервничает. Боже, я ведь всегда была рядом. Если бы этот разговор состоялся пять месяцев назад, ему бы не пришлось рассказывать на полу съемной квартиры. Когда случилась Марта у нас, правда, были некоторые проблемы – много работы, много личной усталости. Не все идеально в постели. Но мы бы справились, теперь, когда я снова узнаю своего мужа, Дамира, в которого я так влюбилась с первого взгляда, я знаю, что справились!
Вместо этого, он все уничтожил.
– Дамир, – наконец, пока он переводит дыхание, я отвечаю. – Ты сделал меня счастливой. Честно. Ты делал меня счастливой много месяцев подряд, и все у нас было хорошо… Ты же помнишь, правда?
Он с готовностью кивает.
Глаза в глаза.
Сжимает мои ладони, я не возражаю.
– Но потом ты все уничтожил.
– Я знаю, знаю, малышка, я ненавижу себя за это… И буду ненавидеть…
– Послушай, – перебиваю, но потом делаю паузу, формируя свой вердикт.
Дышать легче стало после всего.
Мы с Дамиром стали ближе, вернулись к доверительному разговору.
– Послушай, – мой голос звучит увереннее, – я не могу тебе в данный момент ничего обещать, Дамир.
– Я понимаю.
Если он и ждал от меня прощения, то не показывает этого.
Кивает, медленно встает с колен.
Эмоциональная обнаженность Дамиру к лицу, думаю я мимолетно. Он таким родным и знакомым кажется, когда задумчиво поджимает губы, глядя куда-то в пол.
– Я тогда поеду найду себе номер в отеле, – говорит он.
Забирает с собой папку, в которой какие-то бумаги.
Видимо, еще не пришло время мне ее показать. Папка занимает мою голову на долю секунды, потому что я близка к тому, чтобы попросить его остаться. Нет, не так, предложить ему остаться.
Не хочу, чтобы он ехал.