— Спасибо тебе! Роберт — лучший.
— Пока-пока. — Аня чмокает в трубку и сбрасывает вызов.
Лидия Владимировна Федорцова презирает «простолюдинов», и Насте было очень тяжело влиться в этот мир — мир больших денег и лицемерных улыбок. Федорцов был завидным женихом. На него претендовали модели, дочери местных шишек, хищные бизнесвумен, — но он выбрал мою сестру.
Непросто пришлось в свое время и Роберту.
В двадцать он пришел работать к Федорцову-старшему в компанию по сносу и демонтажу зданий. Помимо компании, огромная часть недвижимости в городе принадлежит Николаю Павловичу.
Мозгами Бог Роберта не обделил, поэтому он быстро взобрался по карьерной лестнице, а спустя несколько лет начал встречаться с Аней.
Иду заваривать чай. За стенкой пьяный дебош. Соседи не поделили бутылку водки.
Настя сняла эту квартиру сразу после того вечера, когда Федорцов ее выставил. Мне кажется, ей было плевать, где жить. Я оставляла ее с тяжелым сердцем. Мне нужно было вернуться домой, закончить последнюю четверть и сдать экзамены, чтобы не было проблем с поступлением.
Я могла бы уже давно снять себе квартиру получше, но боюсь потерять Настю. Вдруг она однажды вернется? Позвонит в дверь, — а здесь живут другие люди.
Телефон вибрирует.
«Пришлешь мне свою фотку? Что хочешь» — сообщение от Никиты или Паши, не помню имени. Он у меня записан просто: «Милаш кафе».
Мы виделись пару раз и сейчас находимся на стадии флирта. Я надеюсь, еще на пару приятных, ни к чему не обязывающих встреч.
Немного подумав, я закатываю штанину домашних брюк в гармошку и навожу камеру на икру. Напрягаю ногу, чтобы получить более выраженный рельеф и делаю снимок.
Приближаю фото и рассматриваю бежевый педикюр. Накидываю фильтр на белую кожу и отправляю фотографию.
Отправлено Федорцову. Как? Вот черт!
— Может, потому, что в твоих контактах всего два человека на букву «М» — Марк Николаевич и Милаш кафе? — бурчу себе под нос, тыкая по экрану.
Как будто что-то можно изменить. Сообщение тут же маркируется двумя синими галочками. Сердце начинает стучать быстрее, словно убегая от неловкой ситуации. Не знаю, почему я не удалила его номер. Или, хотя бы не переименовала его контакт в «Сноб» или «Абьюзер».
Ответа не следует.
Я набираю самое тупое сообщение из всех возможных вариантов: «Извините, это не вам».
И снова не получаю ответа. Хоть бы «ок» написал или «ничего, бывает».
Ладно, переживет. Ничего постыдного я не совершила.
4
— Выходи, Заюш. Я внизу. — Голос Ани звучит весело, что-то вроде: «Не ожидала, а я приехала».
— Ты умеешь удивлять. Пять минут.
Аккуратно сбрызгиваю волосы лаком. Кудри — это проклятие. Храни Господь человека, придумавшего кудрявый метод. Благодаря ему я больше не похожа на пьяный одуванчик. А вот в школе именно так и выглядела.
Это было хорошее время. Несмотря на то, что у меня было всего две синтетические кофточки «и в пир, и в мир», и ужасная, металлическая скобка на зубах, я чувствовала себя счастливой.
Я не решилась надеть что-то из Настиного гардероба. Не могу ничего выбросить и носить тоже не могу. Поэтому на выручку пришел черный, брючный костюм, единственная дорогая вещь в моем гардеробе. В нем я ходила на собеседование. Правда провалилась в первом же туре, и костюм морально помог мне достойно принять поражение.
Пришли первые холода — в пиджаке я замерзну, а подходящей верхней одежды у меня нет. В дутой куртке меня и с Аней на порог не пустят.
Отодвигаю дверь шкафа-купе и решаю в пользу косухи. Надеваю чокер, делаю пару нажатий на помпу туалетной воды, и можно выдвигаться.
Выхожу на лестничную клетку. У двери соседней квартиры снова топчется Антошка.