Я снова начинаю плакать и тоже говорю на повышенных тонах, мне обидно, что он меня подозревает, а все мои попытки объяснить выглядят неправдоподобно.
— А тут он какого черта сидел? Почему не поехал домой?
— Не мог меня оставить в таком состоянии!
— Ммм, решил утешить?
— Что ты несешь?
— Это ты что несешь? Ты себя слышишь, какая полиция, какие наркотики? Ты сейчас это выдумала?
— Со мной были все наши, любой может подтвердить, — давлюсь слезами.
— Допустим, — садится на стул за стойку, на котором сидел Климов, пытается взять себя в руки, — кто тебе подкинул наркотик?
Сердце уходит в пятки и страх заполняет каждую клеточку. Как сказать, что меня лапал по всему телу угашенный Ярик?
— Почему ты молчишь?
— Там был Ярик, друг Юли Климовой, что тогда был на вечеринке.
Он щурится, вспоминает и звереет напрочь.
— Это который об тебя все руки истер, пока ты перед ним задницей крутила в танцах?
— Обязательно это вспоминать?
— А я его по-другому не помню! Самое яркое впечатление вечера, — издевается Волков. — Любила она меня! Приехала со мной и спокойно позволяла ему лапать себя у меня на глазах.
Лавина его нападок и оскорбительных фраз в мою сторону окончательно выбивает землю у меня из-под ног. Я так надеялась, что он приедет и поддержит меня, а он готов разорвать меня на части.
— Так что же Ярик?
— Он был обдолбанный, начал приставать, я вырывалась. В этот момент и подкинул пакет.
— О-отлично погуляла! А разреши поинтересоваться куда он тебе его подкинул?
Боже, дай мне сил!
— В задний карман джинсов…
— Да ты просто сегодня звезда!
Он смотрит пристально раздраженным взглядом, желваки играют, вот-вот будет взрыв. И он происходит. Назар кидает взгляд на пустую чашку Климова, хватает ее и она летит в стену, разбивается и мелкими осколками рассыпается по плитке. Я накрываю ладонями виски, мне реально страшно, он встает, с грохотом откидывает стул, тот падает на бок. Подходит ко мне, нависает, сканирует, я не отвожу взгляд, стою перед ним, как кролик перед удавом. Мне так жалко себя сейчас, но слез больше нет, я вымотана и опустошена, а еще несчастна. Я хочу, чтобы этот допрос скорее закончился, из последних сил гордо поднимаю голову, убираю волосы за плечи и хочу сказать, что не такую встречу я ожидала. Но в этот момент его глаза становятся просто разъяренными.
— А это что такое?!!
Он смотрит мне на шею, потом в глаза и снова на шею, берет под локоть, тащит к зеркалу в коридоре.
— Это что?! — орет в бешенстве.
Смотрю в зеркало и обмираю, на шее красуется бордовый, смачный засос. Меня бьет о скалы и разбивает на обломки. Это фиаско. Перед глазами пробегает картина, как Ярик присосался, как было противно, как я отбивалась, но рассказывать это я точно не решусь. Смотрю на Назара затравленным от безысходности взглядом и молчу. Не хочу отвечать, я все равно, для него уже падшая, что бы не сказала.
— Ты спала с ним в нашей кровати? — имеет ввиду Илью, конечно. Голос становится каким-то пустым, отрешенным, больше нет злости, в глазах потухший пепел.
— Я не спала с ним…
— Я тебе не верю.