— О, поверь… Я напомнил ему его место, — с маниакальным восторгом припомнил Влад. Только в этот момент я поняла, почему он такой внешне потрепанный, а костяшки сбиты. Он дрался? За меня? Бред какой-то…
Не веря, что говорю это, я не смогла остановиться:
— Так отдал бы, Влад. Я ведь для тебя просто вещь. Игрушка, не более.
Бывший посмотрел на меня цепко, буквально пытаясь залезть в мозг и прочесть мысли. Волосы на его голове встали дыбом, а пальцы на моей щеке дрогнули.
— Вещь, да, — он кивнул, а душа моя в очередной раз больно кровоточила. Два года брака. Два года моей любви до гроба. Веры в то, чтобы мы состаримся и умрем в один день… Все самообман! — Но моя вещь, Алла. Моя!
Он поцеловал меня. Горячо и напористо. Как раньше, пытаясь разбудить страсть. Я укусила его за язык. Когда Влад, шипя, отпрянул, отвернулась к стене.
— Я не хочу тебя… — призналась ему я, качая головой. — Бедный Влад… Когда же ты поймешь, что убил мою любовь? А мертвые, как известно, не воскресают.
Он замер. Было в этом что-то отчаянное. А потом снова набросился. Руки жадно вжимали меня в его тело. Губы целовали шею, плечи, грудь. Я не сопротивлялась, ничего не говорила. Просто стояла и позволяла ему делать все, что захочется.
Мне хотелось, чтобы он видел: ничего не осталось. Совсем.
— Ты врешь сама себе, — рычал он, пока умелые пальцы касались моего клитора. Распаляли его, пытались завести мое тело. — Ты хочешь меня. Хочешь нас, Алла.
Это был вызов себе. Закрыв глаза, я сосредоточилась на всей той боли, что Влад причинил мне за последнее время. Горечь отдаляла меня от возбуждения на километры. Воспоминания об измене напрочь сбивали желание.
А он касался так нежно, как никогда ранее… Так, как никогда не позволял себе в браке. Потянув за руку, повалил животом на стол, полный муки. Горячие губы мягко спустились по позвонкам к ягодицам, по внутренней части бедра к клитору. Когда зубы Влада сомкнулись на горошине, я замерла в удивлении. В браке бывший никогда не «опускался» до куннилингуса. Как-то я заикнулась на данную тему и получила четкий ответ, что это недопустимо. Не по-мужски.
Сейчас же его руки раздвигали мои бедра, а язык вылизывал плоть, как голодное животное. Будто от этого зависела его жизнь.
— Я ничего не чувствую, — произнесла я. — Ты сам видишь.
Он тяжело задышал. Выпрямился. Звякнула молния. Горячий член ударился о ягодицы. Он вошел в меня резко и быстро. Так, как я раньше любила. Влад делал все, как раньше. Только было уже совсем иначе.
— Ну же, — приказывал он, — кончай! Кончай!
Я контролировала каждую свою эмоцию. Не давала отпустить ситуацию. Он старался. Полчаса, час, полтора… Часы неумолимо тикали.
Наконец, с рыком, он кончил. Вышел из меня. Оделся и быстро направился к выходу. Молча, словно заведенный робот, я выровнялась и собрала на теле лохмотья разорванного платья.
— Как низко ты пал, Влад… — прошептала я вслед удаляющемуся мужчине. — Теперь тебе надо выпрашивать секс. Ты жесток, но слаб.
Он замер на секунду, а потом ускорил шаг. Дверь захлопнулась с грохотом. Крючки со сковородками оторвались, громко падая на пол. Мука столбом стояла в комнате. А я улыбалась. Это была моя первая победа.
****
Праздник в доме Влада был роскошным. Собрались все сливки мира бизнеса со своими красивыми ухоженными женами. Гостиная преобразилась. Там звучала легкая классическая музыка в исполнении известного оркестра. Шарики, розы, флаеры голубых и розовых цветов украшали периметр.
Не думала, что размах события так сильно меня ранит. Ударит под дых. Вызовет слезы. Заставит запереться в туалете, долго и тщательно приводить себя в порядок…
Ведь этот праздник должен был быть моего ребенка. Его должны были ждать и чествовать! Ему петь песни, дарить пинетки, писать милые записки в книге пожеланий... А что теперь? Что ждет маленькое сокровище? Ополоумевший отец. И мать, не способная даже вырваться на простое УЗИ. Что уж говорить о содержании малыша.
— Ты справишься! — прошептала я себе прямо в зеркало. — Все будет хорошо!
А потом вышла из заточения и скрылась на кухне, где всячески избегала торжество. Каждый раз, слыша поздравления, сердце сжималось так сильно, что нечем становилось дышать.
— Алла, — Света одернула меня от мирного натирания тарелок, — нужна срочная помощь! Я уже не справляюсь. Умоляю!
Не дожидаясь согласия, девушка всучила мне в руки кувшин с напитком и убежала раздавать шампанское. Кувшин следовало отнести и поставить в самый центр зала.
— Вот черт… — замерев перед дверью, я ощутила нерешительность. Ноги проросли к месту. А вдруг кто-то меня узнает? Вдруг все придумал Влад, желая в очередной раз поиздеваться?
Но я пошла. Стало стыдно. Другие работали, а я пряталась…