— Сидишь, весь такой богатый, всемогущий. Ты уже один раз выбил у мальчика почву из-под ног. Когда не забрал его из роддома, не дал свою фамилию.
Не ты научил его как держать писюнчик над горшком. Не ты учил мальчика давать сдачу. Тебя не было в его жизни, когда ты был нужен!
Не делай этого второй раз, Марк. Ты встретишься с ним, купишь ему конфет и уберёшься в свою тьму-таракань. А Никитке как дальше жить?
С памятью о том, что папа вроде как объявился. Но на коленки к нему не влезть, с ведёрком на рыбалку не пойти, на обидчика не пожаловаться?
У меня потекли слёзы. Я зажала рот руками. Марк кивнул, знакомая девчонка официантка принесла мне капучино, неодобрительно зыркнула на Марка.
Он протянул руку, дотронулся до моей руки:
— Не плачь.
Ох, чёрт, лучше бы он этого не делал. От его касания меня как током прострелило. А от слов "не плачь" просто сорвало последнюю заслонку.
Что меня так передёрнуло, чего я так испугалась? Того, что эмоции могут вспыхнуть вновь. А я хотела бы их избежать. Слишком быстро я поддаюсь гипнозу всего лоскового и доброго, что исходит от мужиков.
Мужская забота в момент подкупает меня, обезоруживает. Один раз уже было, снова те же грабли? Нет уж! Буду держаться, чтоб вновь не попасть на его удочку.
Я вскочила, пошла к выходу. Он догнал меня уже на тротуаре. Обнял за плечи.
— Постой, Жанна. Мы с тобой родители. Не беги. Нам надо поговорить. Ты постоянно срываешься с места, просишь меня пожалеть малого, а сама жалеешь его?
— Я?! Да как ты смеешь.
— Да! Ты! Только твоя гордыня прёт из каждого слова. Я да я.
Он наклонился ко мне:
— Как думаешь, Жанна. Когда пацану двадцать лет будет и ты его спросишь, нужен был ему отец в четыре года, что мальчишка ответит?
— Я сыну так и скажу. Что папаша его редким гостем был бы. Блять, как дед Мороз. Раз в год с мешком подарков будет появляться. Это по началу. А потом наскучит и снова исчезнет!
— Это твой ответ. Ты просто ревнуешь его, берёжёшь от моих чувств. Боишься, что сын после этого тебя любить меньше будет.
— Что ты знаешь, Марк, о моих мыслях.
— А то. У меня не было отца. Никакого. Моя мать выела мне весь мозг, что ради меня мужика в дом не притащила. Типа, обо мне заботилась. Сама не жила, мужской ласки не знала и меня гнобила. Чем ты её лучше?
Мы стояли посреди тротуара и орали друг на друга. Ветер рвал полы наших пальто. Растрепал мою причёску, кидал пряди в лицо. Сыпал брызгами надвигающегося дождя. Прохожие обходили нас.
Краем глаза я видела любопытные мордашки официанток, прилипшие к стёклам. Девчата с интересом слушали нас и следили за каждым словом.
Рванул дождь. Водитель Марка вышел и держал зонт надо мной. Мы, обозлённые, каждый на своей волне не уступали друг другу. Идиотская сцена.
— Нам надо договорить. Садись в машину, Жанна!
— Не сяду!
— Я всё понял. Я тебя не достоин, гореть мне в аду, тебе на площади за героизм и самоотверженность поставим памятник. Бла-бла-бла.
Я сложила руки на груди.
— Садись, сказал! Речь идёт о моём сыне. Твои раны потом залижем.
Я села на заднее сидение. Марк на переднее, водитель вежливо отправился в кафе.
Марк повернулся ко мне.