🕮 Читать книгу «Мародёр» онлайн

Я был жив. После попадания черной стрелы. Я конечно же не знал, что это за стрелы такие, да и не очень-то хотел узнавать. Я видел, что они творят с людьми и мне этого хватило. Я бы вообще выбросил все это из головы, если бы не устал. Устал, что мной играют в темную. С Елизаром мы вроде договорились перед отъездом в Стожок. Данкану достаточно сказать, Страж Дола пожмет плечами и молча ткнет пальцем вверх, указывая куда мне надо пойти и к кому обратиться. Потому с ним можно поговорить в последнюю очередь. А первым должен стать князь. Он вроде как человек разумный, по крайней мере таковым кажется. Он должен понять, что я не котенок какой, и совать меня во все дыры, ничего не объясняя это скотство. Решено, первым поговорю с князем. Но снова не сейчас. Рот у меня тоже в бинтах, да так плотно, что я и открыть его не мог. Я и ел его не открывая. Четыре раза в день приходила пухленькая бабенка, лет так тридцати. С отрешенным взглядом, она вставляла в крохотное отверстие в бинтах воронку, и вливала в нее зеленоватую, дурно пахнущую, но очень питательную и усыпляющую жидкость. Делала она это аккуратно, крайне не спешно и внимательно следя, чтобы я съел все. А у меня и в мыслях не было это выплевывать. Куда, на бинты, чтобы оно присохло? Нет, я съедал все. И засыпал.

Князь появился в сопровождении доктора. Они о чем-то поговорили, не глядя на меня. Потом осмотрели меня, не сказав ни слова. Затем снова отошли и опять поговорили, не обращая на меня никакого внимания. Даже не глянул ни разу никто, а вдруг я слюной захлебнулся, пока они языками чешут. Князь подошел ко мне, наклонился, пожелал скорейшего выздоровления и сказал, чтобы я не боялся.

Я и не боялся, пока князь об этом не сказал. Однако стоило его словам попасть в мои уши, как страх полностью овладел мной. Я закрутил глазами пытаясь разглядеть хоть что-то. За спиной. Передо мной стоял князь и мило улыбался, а за спиной что-то происходило. Что-то гремело, звякало, бумкало, и падало на пол. Человек старался, очень старался, не греметь, но у него не получалось. Толи руки кривые, толи не привык он к тому, что сейчас ему делать придется.

Что-то железное со звоном упало на пол, я расслышал тихую, недовольную ругань доктора. Я не разобрал слов, всех не разобрал, мне хватило лишь трех: пила, тупая и кость. Перед глазами всплыла картина, как доблестный доктор Дола оттяпывает мне ноги по самую задницу. Я беспомощно взглянул на князя, тот увидел мой взгляд, похлопал меня по руке и снова посоветовал не бояться.

А я боялся. Мало того, что я совершенно не понимал, что происходит, так еще и доктор масла плеснул. Он появился на самой границе моего зрения с пилой в руках. Он что-то недовольно бурчал про тупость зубьев и нерадивость кузнеца. Пилу, на длинных зубчиках которой отчетливо просматривались следы ржавчины и крови, он небрежно сунул подмышку и ковырялся в низеньком ящичке под всегда закрытым окном.

Мне было нехорошо. Совсем не хорошо. Страх за собственные ноги парализовал меня. Я смотрел как доктор копошится в ящике и ничего не предпренимал. Да, я мало что мог, но ведь что-то да мог. Я мог начать ворочаться, мог мычать, мог дергаться, мог глазами, точнее глазом показать князю, что вся эта ерунда мне не нравится. Что я хочу знать, что происходит. Но я ничего не сделал. Я лежал, полностью погрузившись в страх и потел. Единственное, что я сделал, это промочил бинты потом. Ох и тяжко же мне придется, когда они высохнут.

Тем временем доктор нашел что искал, о чем и сообщил довольным криком. Он повернулся ко мне, победно держа в руках маленькую железную коробочку, обитую изнутри красным бархатом, на котором лежал неизвестный мне пыточный инструмент. Дуга, с ладонь размером, заканчивающаяся двумя кружками, с торчащей из одного иглой и дыркой в другом. Поправив пилу, зацепив ручку так, что она не свалится с локтя, доктор улыбаясь двинулся ко мне. Я и раньше его недолюбливал, особенно за полнейшее отсутствие сострадания. Он просто выполнял свою работу и предпочитал делать ее молча. Со мной, за все время, что я провел у него в гостях, а бывал я у него пусть не так и много, но часто, он не обменялся и парой отвлечённых фраз. Да он и о здоровье моем говорил неохотно. Он вообще неохотно говорил, зато бурчал много. Вот и сейчас, приближаясь ко мне с пилой подмышкой, с инструментом пыток в руках, он тоже что-то бурчал себе под нос. Я же теперь его не недолюбливал, я его ненавидел. И князя тоже.

Когда доктор подошел на расстояние удара я сделал все что мог. Замотанное в бинты тело, мало что могло, но я дернулся изо всех сил, пытаясь достать доктора. Не получилось. Я банально не достал. Да я и не оторвался почти. Пусть не достал, пусть! Дергаться я не перестану, спокойно отпилить себе что-то не дам! Да кто ж меня будет слушать.

— Держи его! — приказал князь, наваливаясь на мои ноги, сжимая их огромными ручищами, не позволяя даже думать о том, чтобы дергаться.

На плечи легли не менее сильные руки, плотно прижали к кровати. Но я вывернулся, не надолго. Но ударить рукой попытался. Два воина тут же обездвижили меня. Один схватил руку, прижал ее к телу и только что сам не сел сверху. Второй нежно обнял меня навалившись так, чтобы я не мог и подумать об атаке головой.

— Кхм, — недовольно кашлянул доктор. — Мне нужно его ухо.

Ухо? Ухо? Ухо то тебе сволочь зачем? Та пила, она же не для ушей. Ей же половину головы можно отпилить!

Воин подвинулся. Я задергался, он прижал меня сильнее.

— Не дергайся, Михей, — с нажимом сказал князь. — А то неровно получится. Еще загниет.

Что загниет? Обрезок уха? И что значит неровно? Я задергался с новой силой и прижимающий меня воин не нашел ничего лучше, чем успокоить подопечного точным не сильным, но чувствительным ударом головы о доски кровати.

Я затих. Как в тумане я видел, как опускается на корточки доктор, как он срезает бинты, как наклоняется над ухом. А прокалывать ухо оказывается больно. Очень больно. Спасибо служивый! Легкая контузия сильно облегчила эту боль.

Когда доктор закончил манипуляции и отошел, надо мной склонился князь. Я посмотрел в его глаза, подумал о том, что мне бы хотелось хоть толику понимания происходящего. И князь как будто уловил мои мысли.

— Вот два кольца, — князь поднял руки, зажав между большим и указательными пальцами по кольцу. — Это, — он подбросил и поймал тонкое черное колечко. — Это ты наденешь сейчас. А это, — второе скатилось в его широкую ладонь. — Это будешь одевать по мере необходимости. Видишь паз, он развернул колечко так, чтобы я увидел, что нижнего обода у него нет. — Оно идеально подходит к тому, что будет у тебя на пальце. Доктор? Что там с гипсом?

— Режу, — вздохнул доктор. — Но вам лучше на это не смотреть. И мне нужна новая пила!

Князь пропустил слова доктора мимо ушей. Он тоже недолюбливал именно этого человека.

— То, что мы тебе поставили в ухо, — отражение. Оно не спасет ни от стрелы, ни от кинжала, не убережет и от заклинания, но не позволит никому без твоего ведома видеть твою Суть. За метод прости, но иначе отражение не заработает. Здесь, — князь вновь поднял тонкое черное кольцо. — Здесь Полог, ты знаешь, что он делает. Только в отличии от того, что был у тебя в Стожке этот постоянен. Глаз успокой! А то сейчас выпрыгнет. Да, это не дешево, но оно стоит того. Это колечко, позволит тебе спрятать наличие полога. Жаль, что не получилось их совместить в одно кольцо, но если будет нужно ты сможешь надеть его поверх того и скрыть полог.

Я заворочался, всячески показывая, что хочу что-то сказать. Князь понял это, но не понял, что именно. Он заговорил и говорил он о том, что волновало его, но совершенно не трогало меня.

— Да, Михей, многое изменилось за те дни, что ты провел здесь. Наши враги, плетут против нас интриги. Император и Отец Берг на двоих сообразили для нас ловушку. Официально она еще не объявлена, но верные мне люди утверждают, что это правда. И нам приходится готовиться к ней заранее, чтобы играть немного на опережение. Жаль конечно, что ты здесь, — задумчиво произнес князь, — но стрелы с магией Смерти не выходят из тела просто так. Пообещай мне, Михей, если в следующий раз лучник будет целить в магистэра, в принца, да хоть в самого императора. В любого, кто не носит грача на плаще, — я округлил глаз, грача никто не носит. Я ни разу не видел. — ты позволишь стреле попасть. Лучника можешь атаковать потом, но никогда не вставай на пути его стрел.

— Готово, — доктор поднялся.

Князь кивнул ему, хлопнул меня по руке, надел мне на безымянный палец одно кольцо, поверх него второе. Я ощутил легкий укол, даже не столько укол, сколько приятное щекотание, с легкими болевыми ощущениями.

— Он нужен мне через пять дней! — сурово сказал князь, нависая над побледневшим доктором.

— Но он еще не совсем здоров.

— Так поправь ему здоровье! — громыхнул князь. — Это же твоя работа! И у тебя на нее пять дней. Пять! — широкая ладонь князя уперлась в нос врача. — Пять! — повторил князь, кивнул мне и ушел.

За ним ушел и доктор. Я же, как обычно ничего не понимающий, уставший от недомолвок еще больше провалился в тяжелый мрачный сон. Окутавшее меня голубое сияние я не заметил.

— Ну, — голос ее был насмешлив и мил одновременно. — И чего ты разлегся?