— В смысле?
— Я вернулся за свой стол, она скрылась из виду. Мы со Степновым выпили, расслабились… Я направился в свой номер только под утро. А когда приблизился к двери, понял, что она открыта.
Мне становится по-настоящему жутко, потому что я уже предчувствую, куда свернет этот рассказ.
— Захожу в номер, а на кровати лежит она, — продолжает Эдгар надреснутым голосом. — Полуголая, без сознания. Пульс еле-еле прощупывается. Выбора не было: пришлось звонить в скорую. Ну а дальше ты знаешь…
Глава 6
Какое-то время в комнате висит тишина. Давящая, гнетущая, напряженная. Я ухожу глубоко в себя, пытаясь переварить услышанное, и Эдгару, к счастью, хватает ума и такта не лезть ко мне в душу прямо сейчас. Он просто стоит чуть поодаль и терпеливо ждет, когда ко мне вернется дар речи. И когда я снова буду готова к продолжению этого непростого диалога.
Виктория Меньшикова. Сотрудница холдинга. Женщина, решившая разрушить мой брак.
Если все действительно так, как говорит Чаров, то она ей-богу ненормальная. Это ж надо — так навязываться мужчине! Хотя… Вполне возможно, что у нее серьезные отклонения в психике. И тогда ей и впрямь нужна квалифицированная помощь врачей.
Но, с другой стороны, где гарантия, что Эдгар рассказал всю правду? Ведь скрывал же он от меня ее сообщения… Да и вообще, много чего скрывал.
Взять хотя бы рассказ Жанны. Ну, о том, что Инга Усманова приставала к нему на Новый год. Инга — моя приятельница, почти подруга. Разве не должен был Чаров, как порядочный муж, сдать ее с потрохами? Сказать, мол, так и так, Инга твоя — та еще шалашовка. За твоей спиной на меня вешается. Это было бы уместно и, как мне кажется, правильно.
Но Эдгар ничего такого не сказал. Предпочел сохранить недостойное поведение Инги в тайне. И это вполне закономерно наталкивает меня на мысль, что мой благоверный не вполне со мной откровенен.
Разумеется, я хочу верить мужу. Очень хочу. Ведь какой брак без доверия?
Но в то же время быть дурой, которую умело обводят вокруг пальца, у меня нет ни малейшего желания. Поэтому единственный выход в сложившейся ситуации — это применить критическое мышление. Выслушать его версию, а затем перепроверить информацию. Посмотреть на нее под другим углом.
— Ну и что в итоге случилось с этой Меньшиковой? — нарушаю затянувшееся молчание. — Почему ей поплохело?
— По предварительному диагнозу — передозировка снотворным. Точных анализов я не дождался. Уехал в Москву.
— А зачем нужно было ехать с ней в больницу? По телевизору показывали, как ты сел в карету скоро помощи.
Я внимательно наблюдаю за лицом Чарова в попытке уловить в его мимике малейшие признаки лжи. Но, как ни странно, он не выглядит смятенным или застигнутым врасплох. Среди его эмоций только печаль и досада.
— Врач сказал, что я обязан поехать. Так как она была обнаружена в моем номере. У медиков и правоохранительных органов возникли вопросы.
— Неужели они решили, что это ты накачал ее снотворным? — изо рта вылетает истеричный смешок.
— Такая версия была, — вздыхает муж. — Но потом стало ясно, что ее состояние некритично, и меня отпустили. Думаю, после того, как ее откачают, нагрянет полиция. И начнет задавать вопросы.
— Бред какой-то… Зачем влюбленной в тебя девице выкидывать подобные фокусы? Пробираться к тебе в номер, травиться снотворным у тебя на кровати… В чем здесь логика? Поясни.
— Если бы я знал… — Эдгар садится на диван и утомленно трет виски. — Не поверишь, Ясь, но я все утро ломаю голову над этим вопросом. Поведение Меньшиковой — верх тупости. Разумеется, если она преследовала цель обворожить меня. Но, кто знает, может, на самом деле у нее были совсем иные мотивы…
— О чем ты? — настораживаюсь я.
— Не знаю. Пока не знаю. Это просто предположение, родная. Просто попытка распутать этот странный клубок.
— Лучше бы ты сказал мне все сразу, — я осуждающе качаю головой.
— Да уж. Я сто раз пожалел о том, что не сделал этого. Все же некоторые вопросы лучше решать сообща.
— Скажи, а ты точно встречался со Степновым в Питере?
Я припоминаю вскользь брошенную фразу Кости. О том, что Чаров мотался в северную столицу вовсе не из-за деловой встречи, а по каким-то личным вопросам.
— Точно, — кивает Эд.
У него звонит мобильник. Но он сбрасывает вызов и снова фокусирует внимание на мне.