Я проспала весь остаток ночи, все утро… до самого вечера — это усталость взяла своё. Разбудил меня настойчивый стук в дверь и возбуждённые голоса служанок:
— Г — госпожа Бренна! Вам пора собираться, милорд ждёт!
— Ох, простите, девочки! — смутилась я, и поспешила встать с постели. — Не хотела вас подводить.
Они усадили меня перед зеркалом и принялись укладывать мои локоны, вплетать заколки с драгоценными камнями. Я с удивлением наблюдала в отражении, как гребни и расчёски парят в воздухе — мои служанки — вампирши не отражались в зеркале, совсем, как и я когда — то.
Наконец они помогли мне переодеться, стянув с плеч ночную сорочку. Я встревожилась — а если увидят спрятанное письмо? Инстинктивно прикрылась руками. Но девушки — вампирши лишь захихикали, разглядывая моё обнажённое тело.
— Ой, госпожа Бренна! — воскликнула рыжеволосая Гвен. — Какая у вас аппетитная грудь стала! Такая округлая и полная…
— И животик округлился, — добавила вторая служанка, Мэри. — Видно, что вы носите под сердцем наследника нашего господина!
Я смущённо прикрыла грудь рукой и покраснела. Действительно, она стала больше от беременности — высокая и упругая, с розовыми ореолами сосков на белоснежной коже. Вампирши с восхищением разглядывали моё обнажённое тело. А я злилась что Рейн громогласно нарек нашего со Спиро ребенка своим и оповестил об этом всех. Да и живот не видно!
— Милорд будет счастлив! — проворковала Мэри. — Он так давно мечтал о наследнике… А вы прекрасны, мисс Бренна!
Я лишь кисло улыбнулась в ответ на их комплименты. Мне было неловко от их пристальных взглядов и восхищённых возгласов. Девушки явно завидовали моей красоте — как и тому факту, что я любимая их господина…
Служанки аккуратно одели меня в шелковое платье, словно я была хрупкой фарфоровой куклой. Их чрезмерная забота уже раздражала! Но им было плевать на мои чувства — они видели во мне лишь драгоценную игрушку для утех своего господина.
Когда я спустилась в холл, Рейн с восхищением окинул меня взглядом:
— Ты прекрасна… моя дорогая! Беременность тебе идёт…
Его алые глаза на миг задержались на моей аппетитной груди, вызывающе проступающей сквозь декольте. Я покраснела и нервно одёрнула подол платья.
Рейн галантно подал мне руку и повёл к карете. Мы ехали к порту в напряжённом молчании. Я то и дело поёживалась — мысли о побеге не давали покоя. А если меня поймают с письмом Спиро?..
Но Рейн, казалось, ничего не замечал. Он нежно погладил мою руку:
— Не волнуйся, дорогая. Скоро всё это богатство будет твоим. Я сделаю тебя королевой!
Заметив мою нервозность, Рейн нежно привлёк меня к себе и накрыл мои губы властным поцелуем. Я понимала — сейчас нельзя сопротивляться, нужно подыгрывать ему, чтобы он ни о чём не догадался.
Его прохладный язык проник мне в рот, я ответила на поцелуй. Ощутила сладкий привкус его губ — от которого алели сосцы и тянуло внизу живота. Рейн положил ладонь мне на колено, медленно оглаживая и задирая юбки платья всё выше.
Я зарылась пальцами в его волосы, хотя внутри всё сопротивлялось этой холодной ласке.
Рейн отстранился, облизнул клыки:
— Ты становишься всё более страстной, милая… это меня радует.
Я изобразила томную улыбку. Пусть думает, что меня так легко обольстить — как ему обречённо ошибаться!..
Почувствовав мою ответную страсть в поцелуе, Рейн осмелел и провел рукой по моей налитой груди, чувственно оглаживая сквозь платье.
— Ты так хороша сейчас, Бренна… — прошептал он, целуя мою шею. — Не могу дождаться, когда ты окончательно станешь моей… Мы будем править этими землями вместе, и каждая твоя прихоть исполнится.
Я томно прикрыла глаза, изображая возбуждение. На самом деле внутри всё клокотало. Скоро ты лишишься меня, прости!
Но я лишь сладко улыбнулась и повела плечом так, что платье соскользнуло, обнажая округлую грудь.
— У меня уже есть одна прихоть, мой господин… Не откажешь ли мне? — мурлыкнула я, беря его ладонь и кладя себе на грудь.
Глаза Рейна полыхнули алым. Он страстно впился в мои губы, жадно дотрагиваясь до обнажённой кожи…
Я опустила его руку ниже… она скользнула по шелковой ткани и потерялась в складках приподнятого подола. Что я делаю⁈ Без его чар, сама отдаюсь ему в руки! Так нужно… вырвался стон. Т — так нужно!