Она со злостью смотрела на отца. Он замолчал и смотрел на дочь, тяжело дыша. Как она сейчас ему напоминала свою мать, которая также устраивала ему истерики и добивалась всего, всех своих желаний. Любых. И сейчас его дочь не хочет отпускать свою русскую игрушку. После этого господин Толлер и Виктор продлили свой негласный договор еще на год.
Геннадий Иванович был расстроен, но согласился подождать. Толлер устроил Виктора в свою фирму не небольшую должность, несмотря на визги дочери, что он должен сделать ее мужа своим партнером.
— Если ты хочешь, чтобы я сделал парня своим партнером, он должен пройти с низших ступеней, узнать весь процесс с самых первых ступеней. И это не обсуждается, — закончил отец их разговор, скорее похожий на схватку с бешеной тигрицей.
Виктор прокручивал кучу вариантов, как избавиться от Сони. От совсем криминальных он отказался, опасаясь гнева ее отца и тюрьмы. Оставалось только одно, заставить ее изменить, использовать это в качестве повода для развода. Зная ее неуемные сексуальные аппетиты, он обратился к Толлеру с предложением отправить его в какой-нибудь дальний угол курировать стройку с нулевого цикла где-нибудь в пустыне, куда Соня явно не поедет. Виктор подключил все свое обаяние и убеждение:
— Господин Толлер, вы хотите развода. Я тоже хочу развода, меня ждут дома. Ваша дочь отпускать меня не собирается и уезжать со мной тоже не хочет. В брачном договоре предусмотрен пункт об измене партнера. Отправьте меня туда, куда она явно не поедет. Или поедет, но ей быстро надоест, вернется домой. А здесь уже дело техники.
Толлер долго жевал губу, но потом согласился. Его партнер, который упорно добивался брака своего сына с его дочерью, не отступал ни на шаг. На кону стояли очень большие суммы. Ни один из них не хотел терять деньги.
***
Как Виктор и предполагал, Соня продержалась с ним чуть больше двух месяцев, за которые он каждый день выслушивал ее крики и истерики о том, что она здесь больше не может находиться, ей нужны клубы, магазины, ее тусовка, она не может есть эту еду, на зубах постоянно скрипит песок, нет ее горничных. Заставить отца вернуть Виктора в центральный офис у нее не получилось. Отец был непреклонен:
— Если ты хочешь, чтобы твой муж стал моим партнером, он должен пройти все этапы. Это не обсуждается.
Наконец она собрала вещи и уехала к отцу. Перед отъездом она прижалась к Виктору всем телом:
— Милый, не волнуйся, я уговорю отца забрать тебя отсюда. Дома это мне будет сделать легче. Он еще пожалеет, что так поступил с нами.
В первый же вечер он напился. Пил долго и со вкусом, с гонками на машинах, фейерверками. Рабочие потом долго рассказывали, что никогда не видели, как русские умеют так весело праздновать. Давно Виктор не чувствовал себя таким свободным. На следующий день ему позвонил Толлер и сообщил, что дочь ворвалась к нему в офис и требовала вернуть Виктора обратно. Но в целом, отец был доволен. Он устроил дочери круиз на своей яхте, куда пригласил кучу ее старых знакомых, среди которых было много молодых людей, в том числе ее бывших любовников.
Соня первый месяц каждый день звонила Виктору по видеосвязи, жаловалась, как она скучает по нему, требовала вернуться. Потом звонки стали реже. Затем вместо видеозвонков стали обычные раз в день, утром, а еще через два месяца она просто писала ему сообщения, когда ей вдруг становилось скучно.
Через четыре месяца на почту Виктора пришли фотодоказательства измены Сони с какими-то молодыми парнями на борту яхты. Внизу стояла приписка от имени отца: «Ты знаешь, что делать. У тебя будут лучшие адвокаты».
Через три месяца Виктор стал свободным человеком. Благодаря брачному договору вопросов по разделу имущества не возникло. Квартиру, которую Толлер купил для них в Сиэтле, оставил, как компенсацию, которую Виктор продал перед отъездом домой.
Из зала суда Соню выводили сотрудники охраны отца. Она не хотела принимать факт развода, устроила скандал в зале суда, грозила Виктору и отцу, на замечания судьи огрызалась, и немного успокоилась только тогда, судья пригрозил большим штрафом за неуважение к суду, а отец не пригрозил помещением в лечебницу. Дома она закрыл ее в комнатах под постоянное наблюдение, но через несколько дней ей удалось сбежать.
***
Прошло несколько дней после суда, решением которого их брак был расторгнут. Виктор первое время просто проводил к номере гостиницы, но потом решил погулять по городу, чтобы немного успокоиться, так как последнее заседание суда вытянуло из него последние силы. Он увидел небольшое кафе, зашел выпить чашку кофе. Неожиданно ему на плечо опустилась рука. Он оглянулся и чуть не закричал от радости:
— Мика! Как я рад тебя видеть.
Они устроились за столик, обменялись последними новостями. Мика, как и говорил, ушел из-под опеки отца и открыл свою фирму, занимающуюся IT-технологией. В Хоршам приехал к каким-то своим знакомым.
— А у тебя как? Как семейная жизнь?
— У меня замечательно! Праздную развод, — невесело улыбнулся Виктор. — Боюсь, что Соня так не оставит, или меня грохнет или еще что-нибудь придумает. Как-то она уже угрожала мне, что подстроит мне встречу с законом и тюрьму.
— Да, угораздило тебя. Слушай, а давай последим за ней. Я тут как минимум на месяц зависну, дела решать надо. А пока подключу своих знакомых, посмотрим, что она задумала. Может обезопасим тебя. Ты где живешь?
— В гостинице.
— Поехали со мной. А то твоя ненормальная найдет этот номер и ночью заявится к тебе с гадюкой в кармане или с ножом в руке.
— Она может. Согласен, поехали, только вещи заберу.
Вечером они уже пили пиво в небольшой квартире не окраине города, где Мика временно проживал. На следующий день в новостях проскользнула новость о том, что одна дочь известного в городе мецената устроила погром в гостинице. Речь шла о гостинице, где до этого проживал Виктор. На кадрах, которые засняли вездесущие папарацци была видна Соня, которую полицейские сажают в машину.
— Я тебе что говорит! — воскликнул Мика. — Так что ты мне должен за спасение твоей жизни.
— С меня ящик пива!
Еще через две недели Мика вручил Виктору распечатки с телефона и почты Сони, где она договаривается с кем-то устранить Виктора, а также своего отца. Не долго думая, Виктор набрал номер Толлера и попросил встречу.