– Ты уникален.
Мы проходим мимо детских каруселей-лодочек, затем возле паровозика для малышей.
– Прокатимся? – Спрашивает он.
– Не-е-ет, – хихикаю я, – нас не пустят.
– Я договорюсь. – Уверенно восклицает он.
– Нет, мы не поместимся. – Я указываю наверх. – Давай лучше на колесе обозрения?
– Как скажешь. – Стас тянет меня к торговым рядам. – Только сначала вафли. О, привет!
Я поднимаю глаза и вижу Никиту с Полиной, стоящих возле одной из палаток. Судя по лицу Высоцкого, он не очень рад встрече с Кощеевым. Не укрывается от меня и его взгляд, брошенный на наши со Стасом сцепленные руки.
– Привет еще раз. – Говорит он ему.
– Как дела? – Сдержанно интересуется Матвеева.
Ее слова обращены к Стасу. Меня она и не собирается замечать: глазами не встречается, нервно теребит ремень дамской сумочки. Пользуясь этим, я внимательно разглядываю ее наряд: короткое платье на тонких бретелях, крошечный кардиган, белые гольфы и красные кеды. Стильно и откровенно. Видимо, призвано настроить Никиту на нужный лад.
– Супер. – Отвечает ей Кощеев. – Вот, идем за вафлями.
– А мы за мороженым.
– А потом вы куда?
Пока они обмениваются репликами, я как можно осторожнее поднимаю взгляд на Никиту. Он тоже смотрит на меня. Словно заметив наши переглядывания, Полина берет его за руку. Для Высоцкого это так неожиданно, что он опускает глаза и с удивлением пялится на ее руку.
– Потом на колесо. – Весело говорит Стас. – Пойдете тоже?
– Пойдем!
Кощеев достает несколько купюр из кармана:
– Никит, давай, я куплю билеты на колесо обозрения, а ты, чтобы не терять время, возьмешь девчонкам мороженое и вафли?
– Хорошо. – Нехотя соглашается Высоцкий.
Похоже, идея совместного катания на аттракционе его совсем не радует.
– Отлично. – Хлопает его по плечу Кощеев, затем поворачивается ко мне. – Оставляю тебя в надежных руках. Я быстро. – Мягко коснувшись указательным пальцем моего носа, он улыбается и затем скрывается в толпе.
– Я сейчас. – Отходит от нас к прилавку Никита, чтобы купить сладости.
Мы остаемся с Полиной вдвоем, окутанные запахом кукурузы, тыквы и ощущением неловкости. Выдержать на себе мой взгляд дольше двадцати секунд у нее не выходит: она, как ни в чем не бывало, натягивает на лицо беззаботную улыбку и поворачивается ко мне.
– Ладно, нам нужно помириться. – Говорит Матвеева.
– Зачем? – Усмехаюсь я.
Картинным жестом она откидывает волосы с лица.
– Никита мне нравится.
– И как это связано?
Полина вздыхает.