– Тот, кто собирается их привлечь. – Усмехается Денис.
«Я что, сказал последнюю фразу вслух?»
Жар ударяет мне в лицо, в горле пересыхает. Мне приходится выпить содержимое стакана залпом, чтобы прийти немного в себя.
– Держись, брат. – Сочувственно произносит друг, наблюдая за тем, как Аленка, Тая и Ксеня дружно отплясывают под модный ритмичный трек.
– А ты-то куда пялишься? – Рявкаю на него я.
Денис поворачивается и смотрит на меня пристально, долго и с дурацким прищуром.
– Что? – Нервно бросаю я.
– Ничего. – Улыбается он.
– Чего ты улыбаешься?!
– Ничего. – Отворачивается друг.
– Все сегодня будто с ума посходили! – Взрываюсь я.
А Денис ржет.
Как ни печально это признавать, но именно его смех вынуждает меня согласиться, что единственный псих, сошедший сегодня с ума, тут я.
11.1.
– Лед тронулся! – Торжествует Тая.
Мы с ней сидим на трибуне школьного стадиона после уроков, пьем мутный и ядреный домашний квас, купленный на углу, у парка, и едим соленые крендельки – наш стандартный набор извращенца, любовь к которому трудно понять любому, кто в курсе наших пристрастий.
– Только не начинай эту тему снова. – Прошу я.
Она подкидывает тонкий кренделек в воздух, ловит его ртом и звонко прикусывает зубами.
– Нет, ты меня не заткнешь! – Чавкая, произносит подруга. – Сама не умеешь кайфовать, так другим удовольствие не обламывай!
– Ты раздуваешь из мухи слона. – Парирую я, наблюдая, как на поле выходит «Б» класс: им перенесли физкультуру с первого урока на седьмой, и теперь, когда все уже разошлись по домам, они вынуждены заниматься под палящим солнцем. А оно, надо заметить, сегодня жарит как летом. – Ничего особенного не произошло, а ты возбудилась так, что с утра уже все уши мне прожужжала про эту вечеринку.
– Ничего особенного?! – Тая буквально подпрыгивает со скамьи. – Да ты произвела фурор! Это раз. Парни в школе теперь от тебя глаз не отводят, это два! Самый популярный парень в нашей параллели тебя поцеловал, а твой лучший друг полез за это на него с кулаками – это три и четыре!
– Ох. – Устало вздыхаю я.
– И самое главное! – Она выкидывает руки вверх, точно фокусник. – Никита от ревности чуть не дым из ноздрей выдыхал! Это пять. Он заметил тебя, Аленка! Он тебя рассмотрел! Он прозрел! – Тая опускается на скамью и трясет меня за рукав. – Разве не этого мы добивались?
– Да… – Задумчиво киваю я. – Но мне все равно кажется, что ты преувеличиваешь. У Никиты просто сработало что-то типа рефлекса: он в эту драку полез не от ревности, а… заступился за меня по-братски, понимаешь? Стас положил руку мне на попу, ну, и… Высоцкий просто отстоял мою честь.
– Ну, и душнила же ты. – Кривит рот подруга.
– Я реалист. Не хочу очаровываться, чтобы потом не обламываться.
– Твое право. – Тая делает большой глоток кваса из стакана. – Но мне мечтать не мешай. Я уже вижу толпы поклонников у твоих ног, и как ты со скучающим видом выбираешь, с кем сегодня пойдешь на свидание, а от кого примешь букет цветов.
– Дурочка, – хихикаю я.
– Да просто посмотри, как ты изменилась. – С теплом говорит она. – Твоя одежда, твои волосы, лицо. Ты нравишься самой себе, улыбаться стала чаще. – Неожиданно Тая бьет меня кулаком по спине. – Еще бы не сутулилась!
– Ай! – выпрямляюсь я.