По классу идут шепотки.
– Никита! – Нетерпеливо окликает меня учитель.
– Ладно. Ладно! – Рычу я, поднимаясь.
Швыряю тетрадь в рюкзак, закидываю его на плечо и выхожу. «Какого черта понадобилось этому старому хрену? – гадаю я, тащась по коридору вслед за секретарем. – Хочет прочитать очередную лекцию? Тогда нарвется на такой отпор, что мало не покажется! Папашка, чтоб его…»
– Входи. – Указывает она на дверь.
Сама остается в приемной. Нахмурившись, я толкаю дверь и застываю в замешательстве. За директорским столом в большом кожаном кресле восседает Алена. Ее руки сложены в замок на груди, одна нога закинута на другую.
«И что это значит?»
– Ну, что встали? – Командным тоном произносит она. – Входите, Высоцкий!
Я оборачиваюсь к секретарю, та с улыбкой пожимает плечами. И шепчет мне: «Входи».
«Что происходит? Как это вообще?»
И где Фельдман?
Тряхнув головой, я несмело вхожу в кабинет и оглядываюсь: нет, директор не притаился за дверью, у окна его тоже нет. Единственное место, где он мог спрятаться – это под столом, но хочется верить, что и там его нет. Ах, да – еще шкаф. Но туда загнать Олега Борисыча не смогла бы даже прокурорская проверка. Стало быть, тут мы одни.
За спиной что-то щелкает – это секретарь закрыла дверь, отрезав нас от остального мира. Сглотнув, я на ватных ногах подхожу к столу.
– Садитесь. – Грозно приказывает Алена.
Усмехнувшись, я опускаюсь в небольшое кресло для посетителей. Теперь наши глаза на одном уровне. Аленка наклоняется вперед, упирает локти в стол и хмурится, разглядывая мои синяки.
– Давайте-ка, поговорим о вашей успеваемости. – Вздыхает она. – Но для начала: что с лицом?
– Дуэль. – Отвечаю я после паузы. – Силы были не равны, соперник безжалостен.
– Пытались отстоять честь дамы? – Прищуривается она. – Или цель не была столь благородна?
Мое сердце подпрыгивает в груди. У меня не получается удержаться от улыбки.
– Почти. Я просто предупредил его, что пойду до конца.
– И что дама?
– Решает, кому отдать свое сердце.
Ее брови поднимаются, Алена позволяет себе легкую улыбку.
– Выходит, что, если выбор будет не в вашу пользу, то все это напрасно? – Она очерчивает круг возле своего лица, имея в виду мои синяки.
– Ничто не напрасно в борьбе за любовь. – С достоинством рыцаря отвечаю я. – Я, хотя бы, попытался. И буду пытаться еще, пока она не станет моей.
Клянусь, это самый странный разговор и вообще самый странный день в моей жизни. Но Аленка отыгрывает роль до конца.
– Хм. – Произносит она задумчиво. – А что, если ваш соперник не отступит?
– Это возможно только в одном случае. – Улыбаюсь я. – Если он ее любит. Потому что когда любят – не отпускают. Но и тут у меня преимущество.
– Какое?
– Я люблю ее сильней.