— Спроси меня о том, что хочешь знать, — он вытер рот дамасской салфеткой, пройдясь по эспаньолке и отросшей щетине. — Это усложнит мою работу в конце, но, по крайней мере, мы не будем молча слушать стук моих приборов.
— О какой работе «в конце» ты говоришь? — Пожалуйста, пусть это будет не покупка сумки Хефти, в которую ее потом уложат по частям.
— Разве тебе не интересно, что я такое?
— Пообещай, что отпустишь меня, и я задам тебе множество вопросов о вашей расе. Меня слегка смущает, каким образом для меня складывается этот этот маленький и счастливый выходной круиз на корабле под названием «Убойный отстой».
— Я дал тебе слово…
— Да, да. Как и грубо обыскал меня только что. И если скажешь, что это для моего же блага, я не собираюсь нести ответственность за свою расплату. — Джейн посмотрела на свои короткие ногти и сдвинула кутикулу. Закончив с левой рукой, она подняла взгляд.
— Так что это за «работа»… Тебе понадобится лопата, чтобы ее проделать?
Взгляд пациента упал на тарелку, он ковырял вилкой рис, серебряные зубцы скользили между зернами, проникая в них.
— Моя работа… так сказать… заключается в том, чтобы убедиться, что потом ты ничего не будешь помнить.
— Я уже второй раз об этом слышу, и признаюсь честно, все это звучит собачьим бредом. Трудновато представить меня дышащей и, ну не знаю… без теплых ностальгических воспоминаний о парне, который перекинул меня через плечо, вытащил из больницы и сделал меня твоим личным врачом. Так как ты полагаешь, я все это забуду?
Его алмазно-яркие радужки расширились.
— Я собираюсь забрать у тебя эти воспоминания. Стереть начисто. Все будет так, как будто я никогда не существовал, а ты никогда здесь не бывала.
Она закатила глаза.
— Ага-ага…
Где-то в голове появилась жалящая боль, и, поморщившись, она приложила пальцы к вискам. Потом опустила руки, посмотрела на пациента и нахмурилась. Что за черт? Блюдо с едой лежало у него на коленях, а не на подносе, что был здесь раньше. Кто принес ему новую еду?
— Мой приятель в кепке Сокс, — сказал пациент, вытирая губы. — Помнишь?
Память вернулась яркой вспышкой: Рэд Сокс входит, пациент отбирает у нее бритву, она плачет.
— Боже… мой, — прошептала Джейн.
А пациент просто продолжал есть, словно стирание воспоминаний было чем-то не более экзотическим, чем жареная курица, которую он сейчас поглощал.
— Как?
— Невропатическая манипуляция. Точечная работа, вот как это было.
— Как?
— Что значит, как?
— Как ты находишь воспоминания? Как ты их дифференцируешь? Ты…
— Моя воля. Твой мозг. Все достаточно специфично.
Она прищурилась.
— Быстрый вопрос. Данное магическое мастерство управления мозгами связано с полным отсутствием чувства порядочности у всего вашего вида, или это только ты родился без стыда и совести?
Он опустил приборы.
— Прошу прощения?
Ее не волновало, что он обиделся.