— Ох… черт.
— Что случилось? — спросила она неохотно.
— Моя гребаная судьба.
— Ой, да ладно! Я заперта в этой комнате. По крайней мере, ты волен идти куда захочешь.
— Черта с два.
Она пренебрежительно хмыкнула, и никто их них не произнес ни слова, пока, примерно через полчаса, не пришел Бутч с подносом. Коп прекрасно понимал, что без лишних разговоров нужно действовать быстро, а главное — надо держать дверь запертой, все то время, пока он занимался делом. Умно.
Хирург явно планировала сбежать. Она следила за копом, как будто примеряясь, и держала правую руку в кармане своего халата.
У нее там какое-то оружие. Проклятие.
Ви внимательно наблюдал за Джейн, пока Бутч ставил поднос на ночной столик, и молился, как проклятый, чтобы она не наделала глупостей. Когда он увидел, как напряглось ее тело, а вес сместился вперед, он сел, готовый броситься вперед, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь кроме него, прикасался к ней. И так будет всегда.
Но ничего не произошло. Она краем глаза поймала смену его положения, и этого отвлекающего маневра было достаточно, чтобы Бутч успел убраться из комнаты и запереть дверь.
Ви откинулся на подушки и взглянул на твердую линию ее подбородка.
— Раздевайся.
— Прошу прощения?
— Сними халат.
— Нет.
— Я хочу, чтобы ты его сняла.
— Ну, так задержи дыхание. На меня это не повлияет, зато тебе твое удушье поможет скоротать время.
Он опять возбудился. Вот дерьмо, он должен научить ее, что за неповиновение надо платить, и это будет отличный урок. Она будет драться с ним зубами и ногтями, прежде чем покориться. Если она покорится вообще.
Позвоночник Вишеса самопроизвольно выгнулся, его бедра вращались, его эрекция встала под простынями. Боже… он был так целиком и полностью возбужден, что почти кончал.
Но он все еще должен был разоружить ее.
— Покорми меня.
Ее брови взметнулись вверх.
— Ты прекрасно можешь сам…
— Покорми меня. Пожалуйста.
Когда она подошла к кровати, вид у нее был деловой и настроение явно плохое. Она развернула салфетку и…
Ви начал действовать. Он взял ее за руки и потащил вдоль своего тела, элемент неожиданности шокировал ее, но он был чертовски уверен, что это временно, поэтому действовал быстро. Он стянул с нее халат, держа ее как можно деликатнее, пока она извивалась всем телом в попытке освободиться.
Черт, он не мог сдержаться, желание подчинить ее возобладало. Неожиданно, он стал удерживать ее не для того, чтобы она не дотянулась до своих карманов, а для того, чтобы прижать ее к кровати, дать ей почувствовать его силу и мощь. Он держал ее запястья одной рукой над головой, обхватив ее бедра своими.
— Отпусти меня! — Она обнажила зубы, ярость сверкала в ее темно-зеленых глазах.
Полностью возбужденный, он выгнулся на ней и вдохнул… только для того, чтобы застыть. В ее аромате не было той знойной сладости, что присуща женщине, желающей секса. Он абсолютно не привлекал ее как мужчина. Она просто была в ярости.
Скатившись с ее тела, Ви немедленно отпустил ее, убедившись, что халат остался при нем. Через мгновение она была свободна, соскочив с кровати, словно матрас под ней загорелся. Ее растрепанные волосы висели спутанными концами, рубашка смялась и была в беспорядке, одна штанина задралась до колена. Она тяжело дышала, уставившись на свой халат.