Джейн села на диван, и начала потирать виски, крепче запахнув полы халата. Черт, она когда-нибудь придет в себя?
Манелло вошел, когда она наклонилась вперед и положила голову на руки. Что полностью включило его режим доктора. Он поставил кружку на одну из книг ее матери по архитектуре, и опустился на восточный ковер.
— Поговори со мной. Что случилось?
— Голова. — Простонала Джейн
— Дай взглянуть на глаза.
Она снова попыталась сесть прямо.
— Боль проходит…
— Молчи. — Манелло нежно взял ее запястья и отвел от лица. — Я проверю твои зрачки. Наклони голову.
Джейн сдалась, просто послала все к чертям и откинулась на диване.
— Я давно не чувствовала себя так отвратительно.
Его большой и указательный пальцы аккуратно раскрыли шире ее правый глаз, пока он доставал ручку с фонариком. В такой близи она могла видеть его длинные густые ресницы, трехдневную щетину и чистые поры на коже. Он хорош пах. Одеколоном.
Что за одеколон, пронеслось в ее голове.
— Хорошо, что я пришел наготове, — протянул он, наводя тонкий луч.
Ей захотелось моргнуть, когда он посветил в глаз, но Мэнни не позволил.
— Стало хуже? — Спросил он, переходя к левому глазу.
— О, нет. Вполне нормально. Не дождусь когда ты…Черт, слишком ярко.
Он выключил фонарик и затолкал его обратно в нагрудный карман формы.
— Зрачки нормально расширяются.
— Какое облегчение. Если мне захочется почитать под солнечным прожектором, я преуспею.
Он взял ее запястье и нащупал пульс. Затем поднял свои ролексы.
— Придется доплачивать страховку за этот осмотр? — Поинтересовалась Джейн.
— Шшш.
— Потому что я на мели…
— Шшш!
Было непривычно оказаться на месте пациента, а держать рот закрытым — того хуже. Блин, что-то скрывалось за этими неловкостями и словами….
Темная комната. Мужчина в кровати. Ее рассказ… рассказ о… похоронах Ханны.
Очередная вспышка боли охватила ее, и она резко втянула воздух.
— Вот черт.
Манелло отпустил ее запястье и положил ладонь на лоб.
— Жара вроде нет. — Он опустил руки на обе стороны ее шеи, прямо под подбородком.