— А вечером, так уж быть, вызовем няню, и вы будет сопровождать меня на встрече.
— Мне следует подготовиться?
— Вы и так готовы.
— В каком смысле?
— В смысле того, что встреча будет здесь. На повестке дня будущее отеля и его персонала. Кому, как не вам, быть в курсе положения вещей.
И пока я не успела вымолвить ни слова, он прерывает меня жестом и позволяет официанту поставить тарелки с омлетом для всех нас. С беконом и творожным сыром — для взрослых, а с авокадо для малышки.
— Что ей можно из фруктов? — кивает он на Аленку, и я вижу, как горят его глаза. Скажи я сейчас о той же маракуйе, он пошлет самолет в Бразилию за самыми сочными плодами.
— Бананы, — говорю я. — И печеные яблоки.
— Хорошо, — кивает мне и оборачивается к официанту: — Принесите бананы для моей дочери. И запеките яблоки… какие?
Он снова смотрит на меня.
— Красные.
— Красные, да. И, извините, — он ловит администратора, которая и так с опаской на него смотрит. — Поменяйте стул для моей дочери, этот шатается.
Боже, он что, решил всем рассказать, что Аленка его дочь?
ГЛАВА 28
Мы проводим вместе с Русланом весь день, и, признаться, я даже устаю от него. Точнее, не совсем от него, а от наши споров. Он хочет всего и сразу для Аленки! Чуть было не купил ей огромный кукольный дом, до которого ей еще лет пять расти! Да у нее нарядов теперь больше, чем в «Детском мире»!
И еще это его бесконечное «расскажи».
— Расскажи, как она спала в первые месяцы.
— Расскажи, что она любит есть.
— Расскажи, как она начала ползать.
— Расскажи, чем болела.
Всякий раз, когда я замолкала и отказывалась пояснять природу красного пятнышка на теле дочери, Руслан начинал рычать, что он вообще-то пропустил ее первый год по вине такой плохой меня. Спасите-помогите, черт бы этого Руслана побрал, да поскорее.
Впрочем, помимо Алены его почему-то интересовала я. Все время, что мы провели за обедом, а она спала в коляске, он спрашивал о моем быте, о том, как тяжело мне жилось, и как я не спала ночами. Раньше все это были просто осторожные расспросы постороннего человека, сейчас это превратилось в настоящий, жадный интерес, не приемлющий фразы «давай не будем об этом». В какой-то момент мне даже стало казаться, что Руслан сию минуту сорвется решать все мои существующие проблемы, потому что его лицо мрачнело от каждой моей истории все сильнее.
— Что ты видишь дальше? Зачем тебе вообще все это? — не выдерживаю я, пока мы идем обратно в отель, чтобы собраться на встречу.
— То есть?
— Ты в Москве, мы тут. Что ты хочешь? Алименты нам платить?
— Как минимум, но Алиса. Тебя же тут ничего не держит.
— А там ничто не ждет.
И пока он не начинает болтать, что ждет он сам, я прибавляю шага, уже без страха оставляя Руслана с Аленой. Не понимаю, почему так быстро смирилась с тем, что он отец и позаботится о ней. Вероятнее всего, потому что вижу, как он на нее смотрит. Будто позаботится о трм, что с ее кудрявой головы не упадет ни один волосок. Он точно не даст ее в обиду.
Руслан не выпускает Аленку из рук и дальше до самого вечера. Он даже этот вечный заводной моторчик выводит из строя, расцеловав ей все щеки и заобнимав до отключки. Малышка и правда засыпает, как только приходит няня. Магия, конечно, учитывая, что заставить Аленку спать лишний раз за день — всегда целое испытание.
Ольга, которой мы передаем бразды правления, с радостью принимается за дело и выгоняет нас из комнаты, чтобы мы своим шипением между собой не мешали ребенку спать. У нас в очередной раз возник спор, потому что я оставила няне обычную смесь, которую покупала всегда, самую простую. Руслан же закупился полугодовым запасом дорогущего порошка на козьем молоке премиум-класса и был намерен ритуально сжечь все мои старые запасы.