- Вообще-то пока ты не получил отрицательный результат, потенциальную вероятность исключать нельзя. Так мы едем? – резко переводит разговор.
Машинально открываю Миле с ребёнком дверь. Молча сажусь на переднее сидение.
Надо купить детское кресло. Так ездить – нарушение. Да и небезопасно.
У всех моих друзей в автомобилях – детские кресла. У некоторых – даже два.
Может, стоило сделать этот чёртов тест?
Даже если бы он оказался отрицательным, то что я теряю? Разве мне будет больнее или обиднее, чем сейчас?
Завожу Милу с ребёнком к себе домой и возвращаюсь на завод. Иностранные гости завершили экскурсию по производственным цехам и должны вот-вот вернуться для продолжения диалога.
- Рита, поручи кому-то купить детское кресло в машину, – говорю сразу, чтобы потом не забыть.
Она, как обычно, вносит моё распоряжение в планшет.
- И пробей мне одного человечка. Дмитрий Майоров, двадцать семь лет. Адрес или хотя бы телефон.
Надо бы побеседовать с этим придурком. Что за ерунда – чтобы у ребёнка в свидетельстве был прочерк? Ладно, не хочет заниматься воспитанием сына. Мало ли, почему он ему не нужен. Но признать отцовство и хоть минимально обеспечивать – обязан.
Придётся мне и это разгребать.
Встреча с иностранцами затягивается, но заканчивается успешно. Всегда хочется большего, но по основным пунктам мы находим компромисс, и это радует.
Утром, как и обещал, отправляюсь в университет. Рите удалось выяснить, что дело на Милу не заводили. Оказалось, всё произошедшее с ней было банальной постановкой с целью шантажа.
Заказчика называть поначалу не захотели, но когда мы припугнули внутренним расследованием, подельники сдали Васильева с потрохами. Я хоть и не дед, но команда юристов мне досталась от него по наследству. Вряд ли у кого-то в здравом уме появится желание связываться с ними из-за ерунды, когда рыло стопроцентно в пушку.
Профессор делает вид, что не узнаёт меня.
- Я занят! – кричит он, когда я заглядываю к нему в кабинет.
У него никого нет. Он сидит перед компьютером и что-то печатает.
- Добрый день. У меня к вам срочный разговор, – пытаюсь быть вежливым, хотя свербит желание без особых слов пустить в ход кулаки.
- Вы глухой? Я сказал: занят! – сразу переходит на крик.
Преодолеваю расстояние от двери до его стола. Взять бы это ничтожество за шкирку, да вытрясти из него душу, но я держусь, изображая интеллигентного человека.
Внутри всё кипит. Он смел позариться на мою жену. Почему эта мысль меня так подрывает – не анализирую.
- Мне представиться? Или вы разуете глаза и вспомните меня?
- Я вас не знаю! – в голосе вибрируют истеричные нотки. – И не собираюсь с вами разговаривать!
- Окей. Давайте знакомиться. Розовский Владлен Романович. Я пока тут, один и всего лишь с разговором. А через час могу быть с адвокатом в полиции. С настоящим адвокатом и в настоящей полиции, – выделяю слово “настоящий”.
- Вы мне угрожаете? Я сейчас вызову охрану! – кричит.
Пережидаю, пока словесный понос иссякнет.
- Итак. Вы воспользовались служебным положением и заставили студентов написать клевету на их преподавателя. Вы дали взятку начальнику районного отдела полиции…
- Вы ничего не докажете! – визгливо перебивает меня.
- Заплатили, – продолжаю, – чтобы он с сотрудниками разыграл спектакль под названием “дача взятки преподавателю и взятие с поличным”. И всё ради того, чтобы шантажировать мою жену!