— Расстройство множественной личности. Деймон…
— Его не существует.
— Я бы не сказала, что его не существует. Это субличность, которая живет в вашем теле. Раздвоение личности. И хочу сказать, Кай, что я уже знакома с Деймоном. Я говорила с ним. Ты не помнишь этого разговора, потому что я говорила именно с ним.
Я смотрел на Лидию, наши взгляды сплелись в единую напряженную и натянутую нить.
— Каждый раз, когда вы осознавали свою проблему, Деймон находил пути переубедить вас. Это удивительно. На самом деле, я сталкиваюсь впервые именно с такой ситуацией, как у вас. Все мои пациенты с множественным расстройством личности обычно не знают друг о друге. У вас все иначе. Нам предстоит долгая работа.
Я молчу. Воронка начинает затягивать меня. Снова и снова. Я будто вылетаю из этого сраного кабинета.
— Деймон…
— Личности…
— Синхронизировать ваши личности…
— Нужно…
— Мистер Стоунэм, вы в порядке…?!
Голова болит так, словно мне делают лоботомию без анестезии. Раскалывается. Только не это. Блядь.
Я слышу какие-то обрывки фраз, а потом мое сознание выключается. Я заперт в клетке. В самом отдаленной и темной клетке своего мозга.
***
POV Лейла
Мы спускаемся на парковку в сопровождении охраны из семи человек. Мать его, СЕМИ человек. Я прекрасно знаю, что они вооружены — все выглядят одинаково, полностью в черном и в очках.
На огромной парковке целая коллекция из дорогих тачек, настолько чистых, что их сверкание слепит мне глаза. У них парковка. Под личным домом…кто эти люди?!
Не представляю, какой бизнес нужно иметь, чтобы обладать всем этим. Насколько же ненасытен этот подонок.
Мы садимся в «Майбах» и выезжаем, за нами — еще две такие же черные, полностью тонированные тачки. Кай Стоунэм передвигается почти как президент. Хотя неудивительно. Это явно входило в его планы — стать президентом. Страшно представить, что будет если такому человеку как он, дать слишком большую власть. Хорошо, что он ушел из конгресса после провала на выборах.
Я даже улыбнулась, радуясь, что он провалился из-за меня. Я сделала хоть оно доброе дело в этой жизни — не позволила Стоунэму разрушить мир.
— Во-первых, даже не думай о побеге. Я не дам тебе нормально жить, если сбежишь. Ты моя. А если попробуешь — за тобой не погонюсь. Сначала. Всех твоих родных убью, поняла? — его глаза злобно сверкнули. Меня бросило в холод, я поняла, что мой очередной план провалился.
— Во-вторых, одень парик и очки. Не хочу, чтобы тебя кто-то увидел со мной. Моя девушка и шлюха — это разные вещи. Со шлюхами не свечусь, — Кай и сам одел очки. Я ощущала себя так, будто иду на какое-то преступление.
Ох, я еще и не догадывалась, насколько я близка к этому.
Боже. Никакими словами на свете не передать, ЧТО я почувствовала, увидев, что на горизонте замаячили знакомые исполинские небоскребы родного города. Нью-Йорк. Манхэттен. Я вижу слабые очертания Башни Свободы (World Trade Center) , что сейчас построена на месте разрушенных башен близнецов, и готова кричать от радости.
СВОБОДА. Она так близко…все эти люди. Они рядом. Они могут помочь мне.
— Даже не думай, — отрезает Кай, явно наблюдая за мной.
Я перевожу взгляд на него, рассматривая его через линзу своих солнцезащитных очков. В них я чувствую себя защищенной. Мой парик – это кроткое рыжее каре.
Я разглядываю его точеные идеальные черты лица, жадно цепляясь за единственный изъян – родинку, и разный цвет его глаз, чувствуя как в сердце сладким ядом плещется ненависть. Она горячая, жгучая…клянусь, если бы в моей руке был пистолет, я бы выстрелила ему в лоб и не пожалела бы.
Ненавижу.
И себя ненавижу. Он превратил меня в шлюху...обесценил. Страшно представить, что следующее в его эксперименте.