Но он так и не пришел.
POV Кай
— КАКОГО ЧЕРТА? — просто спросил я, врываясь в пустую комнату, в которой царила кромешная тьма. Некоторые лампочки зажглись от звука моего голоса, создавая в темной обители приглушенный красноватый свет. Я уставился на единственный предмет в этой комнате — высокое кожаное кресло, развернутое ко мне спиной.
Я мог видеть только спинку кресла и руки человека, что спокойно лежали на подлокотниках. Сейчас он был прикован к этому креслу толстой канатной веревкой, но я знал, что эти веревки никогда его не останавливали.
Он мог выйти в любую секунду. Стоит только захотеть.
— Тебе не сойдет это с рук, Деймон! ПОНЯТНО?! — эмоции зашкаливали, я не мог поверить в то, что только что увидел, когда вошел в комнату Лейлы.
Девушка валялась на полу, у ее бедер редела лужица крови.
Я довольно сдержан и черств к таким вещам, и видом крови меня не напугать, но от этой картины даже у меня сжалось сердце.
Абсолютно обнаженная в ошметках шелков, которые я подарил ей, она лежала без сознания. Измученная, раненная, маленькая девушка.
Я ее ненавидел за то, что она сделала. И я жаждал мести для нее. Но я не хотел для девушки
Мой конек — моральное насилие, а не физическое. Да, это гораздо хуже. Но именно физическое насилие напоминает мне о том, какое я чудовище.
Я хотел ей отомстить, но не так. Запугать. Выпить ее страх, поиздеваться, помучить...поэкспериментировать, в конце концов.
Я столько лет не находил подходящей для моих игр женщины. Сильной и хрупкой. Умной и хитрой. К тому же ее холодность была для моего эксперимента определенным плюсом. Если бы она изначально была влюбчивой девчонкой, которая бегает перед любым миллионером на задних лапках, это был бы провал.
Хватило нескольких минут, чтобы прочитать основную информацию о ней, но до ее души нужно было докопаться, и мне хотелось это сделать.
И да, я банально хотел ее трахнуть, но это не должно было быть так…не настолько. Как минимум, я бы подготовил ее, а уже потом отжарил хорошенько.
Я не мог этого сделать. Зато мог Деймон.
И как бы подтверждая мои слова, он наконец произнес слова, которые эхом прошлись по темной комнате:
— У тебя не хватило пороху, чтобы трахнуть ее, да? А я это сделал. И сделал по-своему. И не говори, что ты был бы мягче. Ты бы не был мягче. Эту егозу можно усмирить только хорошеньким ударом по ребрам.
— Ты чертов ублюдок, я, на хрен, убью тебя, — прошипел я, зная, что не могу подойти к Деймону ближе. Его глухой смех служил мне ответом.
— Мы оба прекрасно знаем, что ты не сможешь этого сделать. Что останется от тебя, если ты убьешь меня? То-то же. Она была такой сладкой, Кай. Слаще, чем Лидия. Намного…слаще. Когда я вспоминаю ее кровь, стоны и слезы, у меня рот слюной наполняется. Мне жаль лишь то, что она отрубилась, и я не продолжил свои планы.
— Не смей говорить о Лидии.
— До сих пор гложет совесть? Пускай. Я питаюсь чувством твоей вины.
— Ты ничего не знаешь ни о моих чувствах, ни о чувствах в принципе. Не переживай, в чем-то мы похожи — у нас обоих и вовсе нет никаких чувств. Трезвый расчет.
— Ты испытываешь к девчонке жалость. Это чувство, а не расчет. Это и отличает тебя от меня. От настоящего монстра. Ты лишь жалкое подобие монстра.
— И если ты еще раз тронешь ее хоть пальцем, Я УБЬЮ. УБЬЮ. Я клянусь, что убью тебя. Обещаю. Это МОЕ.
— Я не трону ее, — благосклонно заявил Деймон, и я был рад, что не вижу его выражение лица в этот момент. Я рад, что в этой комнате нет зеркала, и я не могу видеть наши отражения. Мы слишком похожи.
И это мерзко.
— Зато тронет кто-нибудь другой, Кай. Не сомневайся. Так будет даже интереснее. Ты только представь, она встает на колени перед одним из нашего круга, а мы оба наблюдаем за этим. Такая картина не может не будоражить кровь.
— Да что ты к ней привязался?! У нас был уговор. Я иду к власти, как ты хочешь, а ты не высовываешься взамен. Никогда.
— У нас с тобой общие счеты с ней, твои вопросы неуместны. Ты знаешь на них ответы.