Он продолжает ненасытно, словно пещерный человек, целовать мою шею. Мои ноги подкатываются от такого напора и он одним лёгким движением меняется со мной местами, усаживая меня на стол. Его тёплые руки дотрагиваются до верхней пуговицы моей кремовой блузки.
— Стас, не… — пытаюсь протестовать я, но это больше похоже неуверенные мольбы. Моё лицо — оно снова горит. И неожиданно я понимаю, что краснею я только от действия Стаса. Пару часов назад, когда со мной разговаривал старшекурсник-магистр, я совершенно не стеснялась и не горела, как каждый раз горю от этого мужчины.
— Ты никогда не прекратишь краснеть от любых моих прикосновений, — замечает он, расстёгивает пуговицу и останавливается, крепко держа ткань. Он хочет разорвать на мне одежду, он делает это настолько часто, он мог сделать это, даже если у нас нет близости. Но это всё было дома, а сейчас мы у него на работе.
— Только от твоих прикосновений… — задыхаясь, начинаю я. — Я краснею только рядом с тобой.
Эти слова как-то по-особенному действуют на него. Он звереет в один момент, его тёмно-карие глаза становятся чуть ли не чёрными и заглядывают прямо внутрь меня.
— Повтори, что ты сказала.
Стас наклоняется ко мне, а моя голова запрокинута наверх.
— Только ты на меня так действуешь. И никто больше, — шепчу я и слышу его хрипы, похожие на рычание, когда его губы целуют каждый дюйм моего лица.
Его дикие, страстные поцелуи заставляют меня забыть о нём и других женщинах, которые были до меня. Есть только он и я. И то, с каким желанием он на меня смотрит. Это меня успокаивает. В какой-то момент я возвращаюсь в реальность, где на мне уже нет блузки и мои ноги широко раздвинуты. И это ещё не придел, несколько секунду — и я полностью раздетая, сижу на столе в его офисе.
— Сюда может кто-нибудь войти и увидеть, — говорю я, когда он присаживается на колени передо мной и раздвигает ноги ещё шире. Его большой палец трет мой клитор, который истосковался по его приксновениям. С нашей первой ночи прошло почти две недели. Больше мы не занимались сексом, но я всё ещё помню, каково это — ощущать его внутри себя. Каково это — когда невыносимо больно и сладко одновременно. Когда ты кричишь и в то же время не можешь пошевелить губами.
— Никто не войдёт сюда без моего разрешения, принцесса.
— Я… Я хотела поговорить о свадьбе, — выдавливаю из себя я, когда он целует и облизывает внутреннюю сторону моих бёдер.
— Мы поговорим, моя девочка. После того, как я заставлю тебя кончить пару тройку раз.
— Тогда я точно не смогу говорить.
Но всё тщетно.
Я не смогу уговорить его остановиться, потому что его язык уже приростает к моему клитору и двигается в бешеном темпе. Я не просто не смогу говорить, я уже не могу думать.
Стас покусывает меня, вылизывает, ни не секунду не отстраняясь, даже чтобы вздохнуть воздуха. Одна его рука лежит сзади на моей попе, удерживая за неё, чтобы я не отползала. Пальцы второй, свободной руки трут мои половые губки, открывают мой вход, когда он вторгается в него языком, терзают меня.
Боже, как же сильно он терзает меня. Так сильно, что я кончаю и хнычу от нахлынувшего оргазма. Хнычу и плачу, не в силах сдержать адского удовольствия, которое он продливает.
Это происходит несколько раз, прежде чем он отрывается от моей киски и терзает мои губы, спуская с себя штаны. Последний оргазм почти отправляет меня в сон на волне эйфории, но Стас покрывает этот сон, когда берёт меня на руки и на весу, медленно начинает усаживать на свой член.
— Стас… — скулю я, пищу и почти кричу. — Пожалуйста, можно медленно? Он всё ещё с трудом помещается во мне.
— Я буду себя контролировать, принцесса. Хоть это мне слишком тяжело даётся.
Я кусаю его плечо, когда он заходит на какую-то часть. Я кусаю его губу, когда он начинает двигаться — не быстро и резко, как и обещал.
Он удерживает меня одной рукой за талию, а другой за попу, насаживая на член с каждым разом всё глубже и глубже. Он хрипит на ухо, когда мои узкие стеночки сокращаются и ещё больше сжимают его, находящегося внутри.
— Я делаю тебе слишком больно, малыш? — нежно спрашивает Стас, разъярённо сжимая меня в своих руках — и ему это ничего не стоит.
— Нет, просто он огромный, — единственное, что могу сказать я. Не важно, первый раз, второй или третий, потому что его размер не станет меньше, прежде чем он перестанет двигаться во мне. Секунда — и я чувствую всё, что чувствует он. Небольшой спазм в мышцах его ног, переходищий в импульс — и он заливает внутрь меня сперму, когда моё безжизненно тело поднято в воздухе на его руках.
Я наивно думаю, что это всё, но Стас не останавливается.
— Мы ещё не закончили?
— Нет, малыш. Я собираюсь доставить тебе ещё моря удовольствия.
— И доставить моря удовольствия себе, — в шутку говорю я, позволяя его властным губам снова растерзать мои. Кажется, в ближайшие несколько часов разговора о свадьбе не будет — потому что с его намерениями я точно не смогу говорить.
34. Всё ради тебя