— Ты чего, Ник? — непонимающе моргает Анвар. — Хватит флексить.
Остальные тоже возмущаются.
— Ник, ты что, меня бросаешь? — обиженно дует губки Милена, но мне пофигу.
Дымов выходит со мной, несу полную хрень про отцовскую машину, отбиваю поднятую ладонь и сажусь в «Дискавери».
Лечу на максимальной скорости. Сколько всего времени прошло? Десять минут, пятнадцать? Она уже ушла домой или где-то еще хромает?
Еду по дворам, специально объезжаю каждый по периметру, вглядываясь в темноту. И наконец вижу знакомую фигурку, медленно бредущую вдоль дорожки. Девушка прихрамывает, и я облегчено выдыхаю.
Нашел!
Она снова набросила капюшон, и мне жаль, что она спрятала свои волосы. Слетаю с сиденья и бегу. Сердце бешено колотится, чуть не выпрыгивает из груди.
— Привет, малы… Эй, глазастая!
Она оборачивается, и я на секунду отшатываюсь от ее дикого вида. Потрескавшиеся очки добавляют трэша, теперь она больше похожа на персонаж из фильмов-антиутопий. Руки прижаты к груди, и я не сразу замечаю, что она держит черного котенка.
Кот черный и сливается с тканью. Тот самый гаденыш, из-за которого она бросилась под колеса «Дискавери».
— Вы? Откуда вы взялись?
У меня чешутся руки снять с нее очки и капюшон, так что сую их поглубже в карманы.
— Не вы, а ты. Меня зовут Никита, и я тот самый урод, который ударил тебя машиной. Вернулся, потому что тебя нужно отвезти домой.
Она смотрит на меня, разбитые очки зловеще поблескивают в свете фонарей. А потом вдруг улыбается, и я только сейчас замечаю, что у нее на губе ранка. Ясно, почему она ее все время облизывает.
Вот опять! Внутри будто бензином облили и спичку бросили.
— Я еще и губу тебе разбил, — подношу руку к ее лицу и тут же убираю. Чувствую себя полным отстоем.
— Я Маша, — отвечает она, — можно Мария.
Протягивает руку, ее ладошка вся в мелких царапинах. Правильно, она когда упала, в асфальт ими уперлась. В машине есть салфетки с антисептиком, надо обработать.
— Садись в машину, я тебя отвезу.
— Спасибо, я дойду сама. Осталось недалеко.
Да, если не хромать, наверное, недалеко.
— Садись, говорю.
— Я дольше буду к машине идти, — продолжает упрямо протестовать.
И правда, дольше. Препираться мы будем дольше. Подхватываю Машу на руки, она негромко вскрикивает: «Никита!» — и у меня по спине пробегает дрожь, когда я слышу свое имя. Как же кайфово у нее получается!
Несу Машу к машине. Она молчит, у меня сердце где-то в спине прыгает.
Осторожно усаживаю ее на сиденье, падаю за руль и все-таки решаюсь.
— Маш, можно тебя попросить? Сними капюшон. И очки…
Она медлит, явно раздумывая, а потом тянет капюшон вниз. Шелковый водопад рассыпался по плечам, и у меня захватывает дух. Сам снимаю с нее очки — осторожно, чтобы они не треснули в моих руках. И замираю.
Глава 2