Ведь именно так и должен был проходить их медовый месяц?
Глава 42
Каждый день с момента венчания дарил счастье.
Первый, второй, третий… неделя. Минута за минутой, час за часом.
Вдыхая пряный аромат выгоревших под палящим дневным солнцем трав, собирая цветы и напевая тихо известную детскую песенку, Элинор шла вдоль озера. Яркий красный диск медленно катился к горизонту. Босые ступни девушки охлаждала вечерняя роса.
То и дело ее юное лицо озарялось улыбкой, а пальцы сжимали тонкие стебельки, слегка окрашиваясь зеленым соком — то были мгновения, когда она вспоминала предыдущую ночь со своим молодым мужем, или их жаркие поцелуи, или волнующий шепот, над самым ушком, когда вокруг не было ни души.
Семь дней в Иден Хаусе превратились в настоящую любовную сказку.
Совсем скоро в ее родной Элторп, находящийся по соседству должен был вернуться брат и его жена Анна, и Элинор предвкушала совместные обеды и ужины, возможно, даже танцы! О неизбежном она старалась не думать, надеясь лишь, что письмо из Лондона для ее Артура придет еще не скоро!
Элин делала глубокий вдох, за ним еще один и шла вперед, продолжая улыбаться.
— …У маленькой Мэри
Большая потеря:
Пропал ее правый башмак.
В одном она скачет
И жалобно плачет,
Нельзя без другого никак!…
(анл. Little Betty Blue
Lost her holiday shoe,
What can little Betty do?…)
Пела девушка, жмурясь в теплых солнечных лучах. Из воды вышел Артур. По его телу струилась вода, мышцы были напряжены после долгого плавания и бугрились под кожей. Мягко шагая по траве, он приблизился, и прижал Элинор спиной к себе.
— Но, милая Мэри,
Не плачь о потере.
Ботинок для правой ноги
Сошьем тебе новый
Иль купим готовый,
Но только смотри — береги!
(англ. Give her another.
To match the other,
And then she will walk in two.)
Он продолжил слова детской песенки, прижавшись холодной, мокрой щекой к Элли, и чувствовал, как ткань ее тонкого платья, насквозь пропитывается влагой. У мужчины был приятный, мягкий баритон, и толи от его голоса, толи от близости и прохлады, исходившей от промокшей одежды, по телу Элинор пробежала дрожь.
— Так будет всегда? До самой нашей глубокой старости? — довольно заговорила она, устраивая свою голову к мужу на плечо.