– Ты чего затих? Разве не идешь со мной? – стоя вполоборота, с задорной улыбкой обращаюсь к нему.
– Иду я… иду… – бормочет он…
И тут я понимаю, что он натурально заробел. Никогда б не подумала, что этот вечный повеса и ловелас моих студенческих лет может так растеряться… Это так забавно, что я смеюсь, глядя на него. Мы поменялись ролями: ведь когда-то я была пугливая серая мышка…
– Ты не умеешь плавать? – спрашиваю лукаво.
– Я?.. Почему же?.. Умею… – он опускает глаза, теребит шнурок на своих шортах, но почему-то не торопится остаться без них.
– Ладно, тогда догоняй, – говорю я и, не дожидаясь, пока он разденется, спускаюсь к воде.
Вода у берега теплая, как парное молоко. Захожу по грудь и ныряю, стараясь глубже уйти под воду, чтоб ощутить освежающий холодок озера. Выныриваю и движениями рук разгребая воду, плыву параллельно дну, ощущая, как прохладные струи рассекаются и смыкаются надо мной, даря бодрящую свежесть природной стихии. Отплыла далеко от берега, и вдруг замечаю, как эта послушно обтекающая субстанция как-то иначе заколыхалась вокруг…
Черт! По-моему, кто-то охотится на меня…
Рядом со мной быстро и гибко движется что-то длинное и голубоватое… Черт! Да ведь мы даже не понаблюдали за этим водоемом. Да здесь явно кто-то обитает! Лох-Несское чудовище! Шкура у него искрит и вспыхивает звездочками… Мерцая, эти синенькие точечки кружат и кружат вокруг меня… Этот монстр светится! А вдруг он ядовитый? Может, это спрут… или скат электрический… В ужасе я пытаюсь уплыть от него к ближайшему берегу…
Вдруг оно обвивается щупальцем вокруг моей талии, увлекая за собой в глубину. Выныривая, я кричу и вырываюсь.
Оно прижимает меня к себе и ласково бормочет:
– Ну чего ты, испугалась, рыбка моя? Прости, малыш…
– Алекс! Ты напугал меня до чертиков! Уже в который раз!.. – я пытаюсь оттолкнуть его от себя, но он не дает – его ладонь – на моем затылке, а губы прижимаются к моим губам. Поначалу я слегка задыхаюсь. После торопливых бултыханий в воде, сердце колотится… Но это чувство быстро проходит, сменяясь волнующим чувством единения. Мы целуемся страстно. Я не замечаю, как вжимаюсь в него, обхватываю его ногами, пытаясь всем телом прочувствовать его. Его руки гладят мою спину и бедра. Зависнув в невесомости в его объятиях, я как будто как будто становлюсь частью дикой стихии, ощущая одновременно тепло его тела и прохладу прикосновения воды.
В какой-то миг мы отрываемся друг от друга, но все еще соприкасаемся лбами, он гладит мое лицо и шею, и мы легонько тремся носами и губами… Я думаю о том, как совершенно его лицо, и какое это счастье – прикасаться к нему. Он сдергивает зажим, скрепляющий в тугой пучок мои волосы, и они рассыпаются…
– Вот такой ты была ундиной, выходящей из воды, когда в первый раз я тебя увидел, – я вижу его руки, выходящие из воды, и отстраняюсь…
Его тело… Мне не привиделось… Оно действительно точечно светится. В лучах яркого солнца – блеск блеклый, словно перламутровой пыли рассыпали, но ниже под водой он ярче.
– Вы… все такие? – изумленно спрашиваю я.
– Да. Ты спрашивала, умею ли я плавать… Леары – порождения водной стихии… Наши эволюционные предки – дрипарусы, земноводные кошки. Их шкура была белой с голубыми пятнами и гладкой, как у дельфинов. На руках и ногах были плавники, и под водой мы флюоресцировали, словно гигантские водяные лилии… Это привлекало добычу. Теперь плавники исчезли без следа, и бело-голубой окрас кожи тоже. Но подводное сияние – рудимент, который почему-то сохранился… Но если ты заметила, я очень быстро плаваю и могу дольше находиться без воздуха под водой.
– Я как будто другими глазами тебя увидела. Ты реально космический пришелец… И это… впечатляет…
– Это – всего лишь то, что дано мне природой. Девушка, вылепившая сама себя, впечатляет больше, – улыбается он. – Я часто вспоминаю дни наших первых встреч. И думаю, каким же я был идиотом… Все могло сложиться иначе… Мы могли наслаждаться друг другом еще тогда…– Он снова порывисто поцеловал меня. – Здесь нет опоры…Пора на берег, – прошептал он, продолжая осыпать меня поцелуями.
Лексо медленно погрузился в глубину и уплыл… Им дышать не надо оказывается… Они таким образом плавают. Я не сразу последовала за ним. Некоторое время, работая руками и ногами, держалась на поверхности и наблюдала, как движется его гибкое тело и как плещется светящаяся голубая вода над ним. Я тоже так хотела бы плавать, чтобы без маски и дыхательной трубки изучать подводный мир. Когда я добралась до берега, Алекс, уже одетый, поджидал меня на песочной косе прибрежья с полотенцем в руках.
Мы поднялись по пригорку к небольшому деревянному домику. Внутри была уютная гостиная в охотничьем духе. Стоящие по углам скульптурные изображения животных были вырезаны из дерева. Но люстра на потолке была украшена настоящими оленьими рогами. Массивные деревянные кресла были укрыты леопардовыми шкурами. На широком столе, кроме толстых свеч и ажурных стаканов с салфетками, ничего не стояло. Усадив меня за него, Лексо зачем-то завязал мои глаза широкой лентой.
– Только не подглядывай, Я долго жил в Мексике. За это время я изучил всю местную флору и, конечно же, кухню. А вот ты, похоже, – нет! Поэтому я решил, что настало время тебя с ней ознакомить, – его голос то отдалялся, то приближался – значит, он куда-то отходил и снова возвращался. Я слышала, что он что-то ставит на стол. Когда Лексо, скрипнув креслом, пододвинулся ко мне поближе, я обрадовалась.
– Ну что? Теперь можно снять повязку? – в нетерпении спрашиваю я.
– Еще нет! Открой рот! Угадай, что это? – между моих зубов проскальзывает долька фрукта.
– Мангостин! – не успев проглотить, чувствую на губах жгучее прикосновение его губ.
– Да это он и есть. Играем на поцелуи. Если ты угадала, я тебя целую. А если не угадала, целуешь ты! А это что?
Долго и с интересом жую. Кажется, это мармелад…
– Не угадала, это Камотэ. Но они и вправду похожи на мармелад, если их отварить, – добавляет леар, получив свою порцию ласки. – А теперь вот это… Гвоздь программы! – В мой рой проникает что-то горячее, соленое и хрустящее, похожее на жаренные креветки в соусе, но помягче… Или это картошку «фри», но с влажной начинкой?
– Боже, как вкусно! Мне начинает казаться, что жизнь прошла мимо меня!