Иногда вспоминая о трагическом пути, пройденном нашим народом, я думаю о зловещем мистическом роке, преследующем нас. Не зря же враги называют нас «проклятыми»… – с печалью проговорил Мэфос, завершая свой рассказ.
– Мне Лексо говорил, что теранцы очень жестокие. Но я даже не предполагала, что это может быть так страшно … – ужаснулась я, пугаясь за Ташу и Антона, захваченных ими в плен. – странно, что он так упорно не хотел мне об этом рассказывать…
– Не удивительно. Я его понимаю. Стыдно признаться, что мы до сих пор воюем. Стыдно признаться в том, что у нас есть сородичи, произошедшие от неразумных существ. Совершив такой скачок в уровне развития от Реуспо до цивилизованной нации, они предпочли откатиться на первобытный уровень.
– Человеческая история тоже знавала немало абсурда. С той лишь разницей, что она не слишком длинная, чтобы похвастаться стремительной деградацией после восхождения к вершинам науки, – с тяжелым вздохом заключила я.
Мэфос благодарно улыбнулся.
– Я знал, что ты правильно все поймешь!
ГЛАВА 21
За истекшие три недели Наташа успела обрыдать меховую подушку насквозь. Благо, что жила она не в клетке, и ночами никто ее не видел.
Все попытки программирования геномов, в том числе, и собственной яйцеклетки с треском провалились. Клетки по-прежнему оставались фертильными и отторгали друг друга. Это была какая-то генетическая непериносимость! Вражда на клеточном уровне! Бессилие науки повергало Наташу в отчаяние. Ведь на результатах этих скрещиваний были подвешены и их с Антоном жизни. Черт возьми, тут и в черную магию поверишь, и в родовое проклятье теранцев!
Пока она в тысячный раз ломала голову над тем, как это все исправить, в лабораторию без стука вломились рогоголовые стражники. Несмотря на присутствие высокопоставленного лица, которое, указывая на дверь, повелительно приказало им покинуть помещение, они схватили землянку и грубо поволокли ее к выходу из корабля. Принцесса выскочила следом, продолжая с накалом выговаривать им. Наташа, помышляя о побеге, на всякий случай спрятала ретеллер за ухом под волосами. Риннан угрожала им смертной казнью, если они не оставят в покое любимую наложницу императора. Но сейчас дело было даже не в словах. В интонации хладнокровной и жестковатой сестры Луча Ритана едва уловимо проскальзывали растерянность и недоумение.
Протащив пленницу по ступеням лестницы, воины швырнули ее на помост перед собравшимися. Такого скопища народа она еще не видела. Их было не меньше сотни. Они что-то громко скандировали.
От страха, парализовавшего ее волю, ей даже в голову не приходило подняться на ноги… Продолжая сидеть на содранных коленках, Наташа с ужасом разглядывала рогоголовых дикарей. Теранцы выглядели весьма экзотично в своих набедренных повязках, с перьями в синих волосах и ожерельями из клыков животных. У некоторых из них был пугающий раскрас – лицо и руки по локоть были в чем-то красном, похожим на кровь.
Но тронуть ее никто не посмел… Пленница не видела, что следом за ней, перескакивая через ступени трапа, неслись Танаар и Риннан. От радости и удивления Наташа и сама не заметила, как вскочила на ноги, когда ее защитники, загородив собой пленницу, выросли перед толпой. Один из стражников свиты вождя затрубил в рог. Раздался жуткий, утробный звук, от которого завибрировал воздух. Толпа затихла.
Эл Ор Ритан обратился к ним грозным зычным голосом. В ответ сходбище неорганизованно загалдело. Но стражник снова затрубил в рог, видимо, призывая к молчанию.
Из толчеи заговорщиков вышел шаман с черепом какого-то животного на голове. Верхняя часть черепа была украшена мощными закрученными вкруговую рогами, которые при выпрямлении достигали бы метровой длины. Белая кость была испещрена резьбой каких-то магических символов. В пустых глазницах светились фиолетовые лампы. Лицо и одежда главаря восставших были прикрыты бахромой из разрезанных кожаных полос, среди которых брякали, звенели многочисленные колокольчики, ожерелья из клыков, когтей и костей животных.
Шаман, встав перед правителем, снял с себя рогатый головной убор и поставил его рядом с мешком, который принес с собой, и под мрачные звуки какого-то этнического инструмента стал входить в экстатический транс для связи с богами. Вначале он застыл как в глубоком сне, изредка подергиваясь и что-то бормоча. На следующем этапе под бой барабанов затрясся, как в лихорадке. Затем с истеричными воплями и бешеными прыжками стал метаться по кругу. Все больше ускоряясь, он бешено завертелся в своем диком танце. Когда транс пошел на спад, жрец упал на колени, уронив голову на грудь, и замер в полнейшей тишине. И тут произошло что-то вроде чуда. Бахрома из тонких кожаных ленточек, скрывающая его лицо, раздвинулась, как занавес. По волосам и бледно-синей коже инопланетного пророка струйками потекла кровь. Видимо, таков был ответ богов.
Ведун в знак того, что им услышан божественный глас, поднял руки к небесам и что-то пронзительно заверещал. Затем, вскочив, вытряхнул из мешка окровавленную голову антилопы и в ярости ударил по ней ногой. Ткнув пальцем в пленницу, он с суровой убежденностью что-то проговорил. Когда император возразил ему, он снова что-то крикнул. И другие поддержали его дружными возгласами.
Тут до Наташи дошло, что она ничего не понимает, о чем тут галдят, рычат и препираются. Она испуганно «поправила» волосы: ретеллера за ухом не было. Но он же был… был на ней, когда она шла по коридору корабля. Значит, он свалился, когда ее бросили на расправу толпе… Она присела и стала лихорадочно шарить вокруг себя руками. Да вот же он! Прямо под ее ступней… Хорошо еще, что не раздавила…
Танаар ринулся к вожаку заговорщиков, издав звук, похожий на рык льва. Схватил «прорицателя» за горло, и стал душить его, пока у того не подкосились ноги. Захрипев, шаман схватился за руку императора, пытаясь оторвать ее от себя. Но не смог, и обессиленный упал к нему под ноги.
– Как на счет того, чтобы принести в жертву тебя?! – негодующе изрек Эл Ор Ритан. – Не при твоем ли восхождении в шаманы теранцы из плодовитых превратились в бесплодных. Может, это твоей крови хотят боги?! Может, это ты – причина гнева богов и всех наших бед?!
– Клевета на шамана – вызов богам! – прохрипел тот.
– Пусть ты один знаешь язык богов, но где гарантии, что ты говоришь нам правду, верховный жрец? У нас впервые за два столетия появилась надежда. Не мешай мне! – прорычал Третий Луч Ритана. – Если еще кто готов отведать моих когтей и клыков, можете возразить мне. Есть такие?! – повысив голос, выкрикнул он в толпу.
Народ испуганно молчал.
Танаар повернулся спиной, давая понять, что разговор окончен.
Риннан зашла сразу же после того, как стражники привели Наташу в ее каюту. Она была злая и напряженная.
– Я делала все, чтобы защитить твои научные эксперименты. Мы долго терпели отсутствие результата. Но народ не хочет ждать. Я устала покрывать тебя. Сейчас Эл Ор Ритан проводит совещание со старейшинами. Но после совещания тебе придется самой объясниться с ним. И еще… позволь мне напомнить тебе, от того, насколько успешной будет твоя работа, зависит твоя собственная жизнь и жизнь твоего приятеля.
Наташа молчала, не зная, что ей сказать. Снова пообещать? А если не получится, то это будет уже обман…
«Вот такой, значит, расклад? Твоя Жизнь стала равноценна Результату? Но это же наука… Не всегда получается так, как хочется…»
В любое другое время ультимативная позиция принцессы покоробила бы землянку. Но после пережитого потрясения она вполне отдавала себе отчет, что эти двое, брат и сестра, очень сильно рисковали собой, спасая рабыню. Ее до сих пор колотил нервический озноб при воспоминании, что суеверные пришельцы хотели принести ее в жертву богам.
Кроме того, Наташу терзала ее собственная несостоятельность. Эти двое, действительно, понимали важность науки. И поскольку у них не было своих ученых, на землянку они возложили