— А скажи им, что у нас посреди лагеря стоит чучело короля Робастана, в которое мы плюем по два раза на дню! — предложил один из местных, молодой веснушчатый парень. После этого Кристобаль молча потянул его за ухо и выставил из шатра.
Самые ценные советы я получала от Кристобаля и Гилберта. Они медленно объясняли, что следует рассказать и о чем упоминать нельзя ни в коем случае. Оставался один главный вопрос: как заставить Бредвина во всем признаться? Мне изображать влюбленную идиотку и томно вздыхать, как это делала Каллист? Пытаться вывести жениха на эмоции? Может быть даже намекнуть, что я что-то узнала о его темных делах? Какой вариант верный, никто из нас не знал. Выходило, что попробовать следует все по очереди.
Я старалась вести себя уверенно — особенно перед Кристобалем, который смотрел на меня внимательно и будто выжидал, что вот сейчас я замашу руками и скажу, что ни за что не вернусь домой. Признаться, часть меня действительно хотела это сделать. Я вызвалась помочь с доказательствами на волне какой-то невиданной храбрости: меня вдохновлял Кристобаль, который лишился всего, потому что не захотел молчать, вдохновлял принц, проворачивающий такие планы за спиной своего венценосного брата…
Я же не хотела снова улыбаться отцу. Не хотела обсуждать будущую свадьбу. А больше всего не хотела расставаться с Кристобалем — особенно сейчас, когда недомолвок между нами оставалось все меньше. Глупо было отрицать, что меня тянет к нему. Все то, что еще месяц назад казалось ужасно значимым, — правила приличия, чужое мнение, официальный брак с респектабельным человеком, — сейчас воспринималось как совершенная глупость. И все же нет. Я не собиралась отказываться от обещанного.
Во всей развернувшейся деятельности почти не участвовала Келли. А ведь я уже привыкла, что она с её уверенным взглядом и голосом успевает высказаться обо всем мало-мальски важном. На третий день сборов я нашла её сидящей на берегу реки. Вид у нее был измотанный, и я не удержалась от вопроса:
— С тобой все в порядке?
Келли посмотрела на меня. На мгновение мне показалось, что вот сейчас я услышу, куда мне следует засунуть свое любопытство, но плечи девушки обмякли.
— Да. Нет. Не уверена.
— Я могу тебе чем-то помочь?
Снова эта пауза.
— Этот Бредвин Дейн. Какой он?
Меня удивил вопрос.
— Я видела его всего два раза, и он показался… самовлюбленным и холодным. А Кристобаль говорит, что он напыщенный индюк.
— Думаешь, он правда все это сделал? — оне не уточнила, что именно. Мы обе понимали.
— Не знаю, — ответила я с совершенно искренней растерянностью. — Принц в этом уверен. А Бредвин… он, видимо, не самый приятный человек. Но мне сложно представить хоть кого-то, кто на подобное способен. А почему ты спрашиваешь?
— Ну. Я родилась в Нейморе и была там, когда началась резня. Я спряталась в подполе, но мама и братья спастись не смогли. Так что… есть у меня в этом деле личный интерес, — голос у нее был мрачен. У сглотнула ком в горле, не зная, что сказать. Мои слезы едва ли понравились бы Келли. Она добавила, игнорируя мою оторопь: — Ты сможешь добиться от него признания?
— Надеюсь.
— Хорошо, — серьезно кивнула Келли. — Ты уж постарайся вывести этого ублюдка на чистую воду. А если не получится, то хотя бы врежь хорошенько.
— Обещаю.
Только после этого разговора я окончательно поняла, во что ввязалась.
А еще через день Кристобаль сказал, что Адриан передал ему обещанный артефакт.
— И как это работает? — спросила я, вертя в руках небольшой плоский камень. Поверхность у него была гладкая, как у речной гальки. Брось такой на берегу, потом в жизни не отличишь от десятка обычных камней.
— Я, кажется, разобрался, — Кристобаль накрыл мои ладони своими и показал, как следует направлять магическую энергию, чтобы артефакт начал запоминать звуки вокруг. Это оказалось несложно, но я все равно попросила повторить. Мы снова были в шатре Кристобаля совсем одни, и я не могла сосредоточить все внимание на артефакте, как ни старалась.
— Уверена, что хочешь это сделать? — спросил он, когда мы на два раза проверили, что артефакт работает так, как и было обещано Адрианом.
Я ковырнула ногтем блестящую поверхность и, наконец, отложила камень на стол.
— Вообще-то мне страшно, — тихо сказала я, устав храбриться. — После всего случившегося, я не очень-то хочу возвращаться домой. И мысль о том, чтобы любезничать с Бредвином не доставляет удовольствия, — я поморщилась. Кристобаль собирался что-то сказать, но я не дала ему такой возможности. — Но я правда хочу быть полезной. Все может получиться. К тому же после того, что сказала Келли…
Я проглотила остаток фразы. Келли не была мне подругой, да и вообще я ей не слишком нравилась, но почему-то после короткого разговора с ней я принимала это дело особенно близко к сердцу.
— Значит, она тебе рассказала, — понимающе кивнул Кристобаль. — Я не уговариваю тебя передумать, но давай условимся? Если за три недели ты ничего не добьешься от Бредвина, сбеги. Ничего страшного, мы сможем придумать другой способ все доказать. Тебе не нужно подставляться. И тем более, выходить за него замуж, — добавил он с усмешкой.
— Хорошо, — отозвалась я, поддаваясь не столько на его слова, сколько на мягкое звучание голоса. Сейчас мне совсем не хотелось думать о возвращении домой.
В этот раз я поцеловала Кристобаля сама. Уперлась ладонями ему в грудь и потянулась к губам, быстро, будто боясь передумать. Он ответил на поцелуй неспешно, дразняще медленно. Его руки мягко легли мне на талию. От него пахло костром и лесом.