Ваня посмеивался, качая головой.
Его реакция, честно говоря, меня даже обрадовала. Я боялась, что мужчина разозлится и выдаст что-нибудь в порыве гнева. Но он как будто просто посмеялся над нашей с Ксюшей глупостью.
– А я подумал, что ты мстительная стерва, которая все еще не может мне простить того ремонта.
– Ты не ремонт делал, а меня из себя выводил, – парировала я. – И извини еще раз. Признаю, мы поступили глупо.
– Все нормально, – отмахнулся Ваня, наливая нам в стаканы еще виски. – Ты тоже прости за тот ремонт. Настроение было поганое, да и ты че-то подбешивала.
– Ну спасибо! – хохотнула я, чокаясь стаканом с мужчиной.
И как будто бы наш разговор можно было считать законченным на этом. Мы обсудили все вопросы, решили проблемы. Но Ваня не торопился уходить, несмотря на поздний час, а я как будто не спешила его выгонять.
Мы сидели на моей кухне, пили крепкий алкоголь и закусывали выпечкой моей мамы, количество которой таяло на глазах.
И наверняка завтра я пожалею и о количестве съеденного мучного, и о количестве выпитого алкоголя. Но то будет завтра…
– Что ты вообще забыл тут, кстати? – спросила я, совсем осмелев после невесть какого бокала по счету.
Ваня от такой моей наглости даже поперхнулся куском шарлотки, но я, громко смеясь, поспешила его разуверить.
– Не в смысле на моей кухне, а в смысле в этом доме! Маша сказала, что у тебя есть свой коттедж.
– Дом за городом, – подтвердил мужчина. – Никак не могу закончить там ремонт. А жить где-то надо.
– Почему не съём? – задала я логичный вопрос.
– Хотел снять на время, но здесь поблизости мало приличных вариантов. А жить в халупе за тридцать тысяч, да еще и слушать нравоучения от хозяйки, которая эту самую халупу взяла в ипотеку на тридцать лет, я точно не готов.
– Так живет половина России.
– Если ты еще не заметила, я все-таки человек чуть большего дохода, чем половина России.
Я посмотрела на Ваню с ноткой удивления во взгляде.
Нет, конечно, я понимала, что зарабатывает мужчина очень даже прилично. Не долларовый миллионер, но и не учитель начальных классов.
Но при этом сейчас, сидя на моей кухне в домашних спортивных шортах и растянутой футболке серого цвета, когда-то бывшей белой, он не выглядел как человек дохода выше среднего.
Он выглядел как среднестатистический россиянин с доходом в сорок тысяч рублей в месяц, который работает в графике пять через два, в выходные пьет пиво с друзьями, а вечерами валяется на диване у телевизора.
– С квартирой, конечно, заморочек много. – Ваня посмотрел в ту сторону, где через две стены начинались его квадратные метры. – Но так хотя бы свое и никто не гундит над ухом.
– Так странно это… – Я озвучила мысли вслух раньше, чем подумала, стоит ли это делать.
– Что странно? – Ваня поймал меня за слово и сейчас смотрел в упор своими выразительными глазами, как бы намекая, что от ответа мне теперь уйти не удастся.
А я и не собиралась.
Алкоголь ударил в голову, и хотелось каких-то откровений, как то и полагается позднему вечеру, щедро сдобренному виски.
Разговоры после захода солнца всегда самые интимные. Особенно если в игру вступает алкоголь. Особенно если твой собутыльник едва знакомый человек.
Что поделать, такой закон Вселенной.
– Я не знаю, как объяснить. Вот сидим мы тут с тобой на кухне, пьем, едим, разговариваем. Ты успешный, реализованный. У тебя свой дом, и для тебя купить трехкомнатную квартиру – раз плюнуть. Вряд ли ты на нее даже кредит брал… А я? Буду платить ипотеку за тридцать четыре квадратных метра еще двадцать три года. И то первоначальный взнос только благодаря родителям заплатила.
– А что странно-то? – не понял мужчина.