– Я тоже так считаю, – согласно кивнула.
Но вот Оля и Ксюша, кажется, в этом споре были по другую сторону баррикад. Девчонки посмотрели на нас как на умалишенных и едва не покрутили пальцем у виска.
Я искренне хотела услышать их мнение хотя бы потому, что всю правду знала только я одна. И оценить ситуацию здраво тоже могла только я.
Нет, само собой, никаких иллюзий и надежд касательно Вани я не питала и питать не собиралась. Однако мотивы, предпосылки и последствия его поведения были крайне интересны.
– Девочки, вы извините, конечно, но, по-моему, такое поведение не норма. Если бы Никита, будучи помолвленным со мной, катал какую-то бабу по городу и платил за нее в ресторане… Не знаю. Не нормально это!
– Во-во, я так же говорю. Где вообще гарантия, что он помолвлен и верен своей невесте? Кольца не носит, об этой девице мы ничего не слышали. Может, оставил ее в своей Италии, а тут по бабам скачет.
– Речь вообще-то о моем будущем родственнике, – напомнила Маша строго.
– И обо мне, а не о какой-то абстрактной бабе!
– Да ты тут при чем, – отмахнулась Оля. – Ты вообще ни при чем! Он предложил подвезти, ты согласилась. Предложил оплатить, ты не воспротивилась. Ну в самом деле, не счет же из его рук вырывать и не пешком идти домой? А вот к нему, как к человеку, связанному с кем-то обязательствами, у меня много вопросов.
Я промолчала, недовольно хмуря брови.
Может быть, знай девочки правду, они бы сказали мне совсем другие вещи? Я бы очень хотела услышать их трезвый взгляд на ситуацию, но не могла раскрыть чужого секрета, так что просто молчала.
– Спрошу сегодня у Сёмы, что у них там за ситуация. – Маша тоже была недовольна разговором, в особенности контекстом обсуждения Вани.
И хоть к мужчине она пока не прониклась какими-то теплыми родственными чувствами, у нее была установка, что они с ним уже почти что семья. А членов своей семьи в обиду давать нельзя, даже если обидеть его хотят три твои подруги в разговоре за чашкой чая.
– Сначала Стёпа, потом Ваня… Когда ждать свидания с Костей? – в кулачок рассмеялась Ксюша, и девчонки почему-то засмеялись следом за ней.
Я смотрела на них во все глаза, не понимая, почему эта мысль вызывает у них такую улыбку. Намека на какое-то романтическое общение с Костей никогда не было и сейчас нет. С чего вдруг они вздумали смеяться?
– Вы о чем вообще?.. – осторожно спросила я.
– Как о чем? По всем знакомым прошлась, когда Костика вниманием порадуешь? Он, бедняга, девятый год все-таки ждет.
– Какой еще девятый год? – Я хоть и улыбалась, но всерьез не понимала, о чем говорят девочки.
– Ой, брось строить из себя дуру. То ты не замечала, что он в тебя влюблен по уши с самого первого курса.
Я даже прыснула от смеха, потому что ну никак не ожидала услышать такой глупости.
Но вот мой искренний хохот почему-то никто не поддержал. Девчонки смотрели на меня и качали головой, как будто я была ребенком, ничего не смыслящим в жизни.
– Девочки, какая влюбленность? Мы с ним друзья. Да какие друзья! Уже как брат и сестра!
– Это ты с ним друзья, а он как верный пес ждет, пока ты разглядишь в нем мужчину.
– Было бы кого разглядывать, – саркастично заметила Ксюша.
– Слушайте, ну это уже чересчур! Ни о каких чувствах и речи быть не может. Мы друзья, и точка!
Подруги бессловесно переглядывались между собой, общаясь только жестами и взглядами. Как будто решали, кому из них достанется почетная роль открыть мне глаза на происходящее и снять с меня розовые очки.
Наконец заговорила Маша, упершись грудью в деревянную столешницу.
– Он по-дружески тебе на дни рождения подарки дарит стоимостью больше, чем его зарплата? По-дружески выслуживает все твое бабское нытье? По-дружески пьяную забирал с наших тусовок? По-дружески ремонт помогал делать?
– Да! – в сердцах выпалила я, потому что для меня это было совершенно очевидно. – Это и есть дружба – взаимопомощь. Мы тоже помогаем друг другу, но не влюблены же все поголовно между собой.
– Мы девочки, – пожала плечами Ксюша. – У мужиков это иначе устроено.