Она как кукла в моих руках, такая слабая и лёгкая, что её можно сломать одним щелчком пальца, но она все ещё свирепо смотрит и поджимает губы.
— Ты чувствуешь себя жертвой? — я закрываю ей нос, так что у неё нет другого выбора, кроме как дышать ртом, затем я вливаю в неё воду. — Ничего бы этого не случилось, если бы ты просто сказала мне это грёбаное имя.
Она задыхается, и вода брызжет у неё из носа, но она выпивает большую её часть.
— Неужели этот ублюдок так много значит для тебя, что ты готова зайти так далеко, чтобы защитить его?
Она снова поджимает губы и смотрит в другую сторону.
Мои пальцы обхватывают её горло, и мне приходится мысленно напомнить себе, что я не могу задушить её, когда я возвращаю её внимание к себе.
— Я же сказал тебе смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю.
Я достаю из кармана маленький пульт дистанционного управления и увеличиваю настройку. Дрожь пробегает по всему её телу, и её дыхание начинает учащаться.
Она качает головой, новые слезы застилают её глаза.
— Чем дольше ты выбираешь его, тем хуже я к тебе отношусь. Чем упорнее ты бросаешь мне вызов, тем холоднее я становлюсь. Ты уже должна была знать, что я всегда, без сомнения, получаю то, что, черт возьми, я хочу.
Она издаёт всхлип.
— Кирилл...
— Что? Ты можешь сказать имя?
Чёртова женщина качает головой, а я изо всех сил пытаюсь вспомнить, почему она сейчас не на глубине двух метров под землёй.
— Я думал, ты хочешь, чтобы мы вернулись к тому, что было до России, но это будет невозможно, если в твоём сердце будет другой грёбаный мужчина, Саша.
— Это не... — её голос тихий и дрожащий. — Это не любовник...
— Если это не так, тогда назови мне его грёбаное имя.
— Я не могу... — она вздрагивает, её бедра дёргаются и приподнимаются над кроватью.
Я выдёргиваю игрушку. Она рыдает и кричит, её ногти впиваются в кожу ремня.
Её ноги трутся друг о друга в безнадёжной попытке вызвать оргазм, но ничего не получается.
— Ты хочешь оставаться привязанной к моей кровати в обозримом будущем? Потому что я могу сделать так, чтобы это произошло.
— Просто убей меня... — бормочет она сквозь слезы. — Если ты больше не можешь мне доверять, избавься от меня.
Эти слова наполняют мой разум сценариями с убийствами, но ни один из них не включает её.
Только её любовник.
— И что в этом весёлого? — я крепче сжимаю её шею. — Ты думаешь, что сможешь сбежать от меня, Саша? Ты думаешь, настанет день, когда ты исчезнешь с моих глаз и вернёшься к нему? Я всегда найду тебя, и когда я это сделаю, я убью его прямо у тебя на глазах.
— Пошёл ты... — шепчет она, и её веки закрываются.
Когда она засыпала в предыдущие разы, я будил её с помощью какой-то формы сексуальной стимуляции. Я все ещё испытываю искушение сделать это только потому, что она проклинала меня за то, что я угрожал её любовнику.
Но я этого не делаю.
Во-первых, она превысила свои пределы.
Во-вторых, я не могу гарантировать, что не оставлю неизгладимый след, если она продолжит отказываться назвать мне имя этого ублюдка.