— Называй меня Саша, — слова застревают у меня в горле. — Я ненавижу, когда ты называешь меня по фамилии.
Выражение его лица не меняется, если не считать того, что он стискивает челюсть и медленно поправляет очки.
— Оставайся. Блядь. На месте, — он произносит каждое слово, а потом просто так закрывает дверь у меня перед носом.
У меня сегодня плохое предчувствие.
В моей рутине нет ничего необычного, но что-то не так. Я не уверен, что это, люди, еда или даже мои чёртовы охранники.
Все так или иначе неправильно – немного криво, искривлено и совершенно ... недосягаемо.
В последний раз я чувствовал себя так, когда был на вершине того холма у черта на куличках и увидел наёмников позади Александры.
Я ещё не начал разбираться с тем, а теперь появилось что-то новое. Что бы это ни было.
— Все ли в порядке? — спрашиваю я Виктора по дороге к машине.
— Как обычно.
Это все ещё не избавляет от неприятного ощущения.
Я останавливаюсь перед домом и окидываю взглядом окрестности, окутанные ночной тьмой. Три фургона, все полны моих людей, которых я с таким же успехом мог бы вести на смерть.
Как я поступил с Руланом и остальными.
— Максим, — зову я.
Он поднимает голову, оторвавшись от проверки своего оружия. Моё внимание ненадолго переключается на Александру, которая стоит рядом с ним. При моем появлении она выпрямляется так резко, что кажется, что её плечи «хрустнули».
Уже более трёх месяцев я пытаюсь стереть её из своей реальности, и мне удаётся лишь с треском провалиться.
С одной стороны, я хочу связать её и пытать, чтобы получить ответы, используя неправомерные методы, которые являются скорее сексуальными, чем физическими. Но эта мысль вскоре исчезает.
Если я пойду по этому пути, у меня будет проблема, которая проявляется каждый день в виде агрессивного недовольства моего члена. Он был моим врагом в течение нескольких месяцев после того, как я не смог использовать его.
На прошлой неделе, когда ей пришла в голову эта идиотская идея о слежке за Адрианом, мне потребовалось все моё самообладание, чтобы не потакать садистским планам моего члена.
Испытываю ли я презрение к этой женщине? Абсолютно. Но это не мешает мне видеть в ней предмет моего безумного желания.
Вероятно, мне следует приложить больше усилий к тому, чтобы на самом деле поискать другую женщину для секса. Однако есть одна проблема. Мой член в буквальном смысле – мудацкий член, потому что его крайне не интересует ни одна другая киска.
Единственный раз, когда он оживает, это когда она появляется в поле зрения. Его не волнует, что она – смертельная ловушка, ожидающая своего часа. Даже прямо сейчас, когда она выглядит более нервной, чем Карина, когда она на улице, мой член напрягается в моих штанах, требуя, чтобы его накормили.
Я должен заниматься чем-то важным, но вместо этого ловлю себя на том, что наблюдаю за ней. Её поза прямая, что отражает чёткую дисциплину, которую она поддерживала в течение многих лет. Хотя она никогда не будет такой мускулистой, как другие мужчины, она соблюдает строгий распорядок дня, который Юрий специально составил для неё, и она, несомненно, лучший снайпер, который у нас есть.
Что может быть плохой новостью, потому что она вступила в сговор с другими людьми против меня.
Под другими людьми я подразумеваю её грёбаного любовника, которого я до сих пор не могу найти. Виктор ничего толком не нашёл на организацию Бельского, что могло бы дать нам некоторое представление о ситуации.
Очевидно, его друг в КГБ обладает тем же уровнем информации, что и мы. Он действительно пообещал Виктору, что, если в России что-нибудь всплывёт по этому поводу, мы узнаем об этом первыми.
Что ты, блядь, скрываешь?
Я знаю, что Александра хочет моего одобрения. Она работала не покладая рук в течение нескольких месяцев, даже когда я отнёсся к ней холодно и исключил её из важных встреч, чтобы она чувствовала себя менее важной.