Мои пальцы впиваются в его куртку, когда я смотрю на его лицо. Он так близко, что я вижу своё отражение в его очках – уязвимое, глупое и полное надежд. Но я все ещё цепляюсь за него, за этот чёртов оптимизм и дымовую завесу счастья.
Это все, что у меня осталось, и лучше верить в наполовину полный стакан, чем погрязнуть в страданиях.
— Если я скажу «да», ты сделаешь так, чтобы это произошло? — спрашиваю я шёпотом.
Улыбка появляется на его губах. Она не жестокая и не снисходительная. Без садизма и хитрости. Она... торжественная. Даже счастливая.
Это первый раз, когда я вижу такое выражение на лице Кирилла, и я не знаю, почему мне хочется улыбнуться в ответ.
Его свободная рука гладит мою щеку, и я инстинктивно наклоняюсь навстречу его прикосновению, затем он опускает руку к моей шее, и он обхватывает её пальцами, шепча мне на ухо:
— Моя, блядь.
Он отпускает меня так же быстро, как и схватил.
— Я скоро вернусь.
Я ошеломлённо смотрю, как за ним закрывается дверь.
Как только он исчезает из виду, я бегу к двери и стучу по дурацкому металлу.
— Ты не можешь продолжать держать меня тут, Кирилл! Выпусти меня!!
Ответа не последовало. Я продолжаю колотить в дверь ещё несколько минут, пока у меня не начинают болеть кулаки и ноги. Потом я ударилась об неё головой.
О чём, черт возьми, я только думала?
Тот факт, что я даже предложила стать его женой, сам по себе является аномалией, но быть отвергнутой так тонко, заставляет меня хотеть кричать.
Кирилл, безусловно, мастер манипуляций, потому что я уже чувствую психологические последствия этой ситуации.
Черт!
Черт возьми!
Что, если он оставит меня здесь навсегда, а потом мне придётся жить, став его любовницей?
О боже.
Я не смогу этого пережить.
Я выпрямляюсь. Нет. Я выберусь отсюда, несмотря ни на что.
В следующий раз, когда он вернётся, я нападу на него и убегу. Если он этого не хотел, тогда ему не следовало запирать меня тут.
Однако вопрос в том, что, если он не вернётся в ближайшее время?
Как раз в тот момент, когда я думаю, что снова начну биться головой о дверь, она открывается.
Ровно через два дня.
Я вскакиваю с дивана, хватаю тяжёлую вазу для нападения, и бегу к двери. Я останавливаюсь, когда входит Кирилл с чемоданом на колёсах, и с пожилым мужчиной.
Ваза остаётся подвешенной в воздухе. Очевидно, я потеряла элемент неожиданности, но это только потому, что я сама была совершенно ошеломлена.
Кирилл одет в шикарный смокинг, его волосы безупречно уложены, а глаза за безупречно чистыми очками сияют редким блеском.