— Ещё, — хнычет она. — Ещё, Кирилл.
— Не Кирилл. Назови моё другое имя.
Она прикусывает нижнюю губу, а затем шепчет самым эротичным голосом:
— Трахни меня сильнее, Лучик.
Мне конец.
Я никак не могу сдерживаться, когда она так меня называет.
Я отбрасываю ремень в сторону, поднимаю её на руки, все ещё находясь внутри неё, и прижимаю к стене.
Я трахаю её так, как будто умру без неё. Я трахаю её сильнее и быстрее, в такт её стонам и крикам удовольствия. Затем я закрываю ладонью её рот и нос.
— Ш-ш-ш, ты слишком громкая.
Она стонет в моей хватке, даже когда я душу её до предела. Дело в том, что я не единственный, кто любит играть с дыханием. Чем больше я забираю у неё кислород, тем сильнее её влагалище сжимается вокруг моего члена.
Но какая часть мне нравится больше всего?
Это то, как её взгляд остаётся на мне, доверяя мне, что я на самом деле не убью её.
Её киска напрягается, выдаивая из меня оргазм, и её глаза начинают терять фокус. Я убираю ладонь и хватаю её лицо обеими руками, заставляя её посмотреть мне в глаза. Они скорее зелёные, чем коричневые, блестящие от слез.
Это слёзы её наслаждения, слёзы «дай мне ещё». Слёзы, которые я хочу видеть на её лице вечно.
Мои толчки становятся мощнее и глубже.
— Скажи мне, Саша, что ты моя!
— Я.… твоя.
— Что бы ни случилось?
Она вздрагивает, её пятки впиваются в мою задницу, когда она держится за меня изо всех сил.
— Что бы ни случилось.
— Ты не можешь изменить своё решение позже. Ты не заберёшь свои слова обратно, и уж точно, ни при каких грёбаных обстоятельствах, ты не можешь бросить меня. Ты поняла?
Она несколько раз кивает.
— Я не буду… О Боже!
Её голова падает мне на плечо, и она впивается в него зубами, кончая с эротическим стоном, который вызывает мой собственный оргазм.
Я трахаю её через оргазм, прежде чем полностью наполняю её своей спермой. Это длится так долго, что я совершенно измотан.
Мы остаёмся в одном положении в течение нескольких минут, хрипло дыша друг другу в шею.
Саша отстраняется, её большие глаза смотрят на меня со… страхом.
Какого хрена?
— Я люблю тебя, — шепчет она так тихо, что я почти не слышу её.
Но я слышу.