Да нет, конечно! Что за дичь лезет в голову? Что значит, не та поляна?!
Я внимательно огляделся еще раз. Костер был тем же — точно, как и мгновение назад он продолжал гореть несколькими пляшущими язычками в середине и тусклыми припорошенными пеплом углями по краям.
А вот деревья, по-прежнему видимые лишь черными силуэтами из-за близкого огня, вроде стали выше... гораздо выше...
А почему, собственно, нет? Я здесь не был давно, вот и подросли.
Настолько?
От понимания, что деревья в предгорьях Кавказа в принципе так не вытягиваются, да и подобных густых крон не имеют, я впал в какой-то ступор.
Да ладно! Если уж честно — страшно мне стало до усрачки...
Осознание этого выбесило и в то же время заставило принять происходящую жуть всерьез.
— Дед!!! Ты где?! Отзовись! — заорал я, и голос мой сорвался на фальцет, что еще сильнее распалило злость на себя — все ж я взрослый мужик о двадцати пяти годах, тренированный, а значит сильный, и прорвавшиеся в голос истеричные нотки мне не пристали совсем.
Но, в том-то и дело, если б я понимал, что за хрень вообще происходит и кому конкретно следует в морду дать, то и не блажил бы в пустоту. А так, кругом вроде спокойствие полное — тишина и темнота, и даже на первый взгляд ничего особо не изменилось, но вот внутри меня все почему-то сжалось от понимания чего-то неладного.
И страшно было так, как никогда с самого детства! То есть, алогично — совершенно без повода, без понимания о надвигающейся конкретной опасности, отринув всполошившимся умом все те доводы про возраст, силу и имеющиеся в наличие полезные умения.
Я такого не ощущал лет с трех! Того, что осталось на границе первых воспоминаний — что-то о темноте, незнакомой комнате и отсутствии близких рядом.
— Дед! Кобо! Где вы?! — крикнул я еще раз, при этом откуда-то прекрасно зная, что никого рядом нет.
Да и не рядом тоже...
Голос треснул на этом понимании снова и надломился, дав петуха, в этот раз уже окончательно приводя меня в чувство. Пока, правда, опять только к злости на себя. Но, как говориться, лиха беда начало, так что, по крайней мере, трястись от страха я перестал, а там, глядишь, худо-бедно и соображать получится.
Чего я, собственно, испугался? Деревья в одночасье стали выше? Еще не факт, по такой-то темнотище. Да и потом, я ж вчера их не разглядывал, а потому, может, действительно просто подросли с того времени, как я тут был в последний раз.
Пусть мужики куда-то делись... всякое бывает, вон у деда проблемы, может, съехали куда, а меня будить не стали, надеясь быстро вернуться. А я, как дурак, подорвался и принялся паниковать. В конце-то концов, как выйти на трассу, знаю, так что не пропаду!
И, раз уж разборки все равно вести было больше не с кем, и я остался сам у себя один единственный, приструнил именно себя:
«Так, Жека, не ссы! Думай, чем доказывать будешь, что все происходящее — норм!»
Сработало. И меня озарило!
Точно, есть одна вещь, которая стоит тут тыщи лет и никуда не девается! И это не деревья, которые, то ли выросли, то ли нет, за время моего отсутствия. Штука это древняя и для данного места неизменная.
Короче, пока страх не нагнал еще каких-то несуществующих ужасов, я резко повернулся и окинул взглядом поляну, выискивая глазами эту «штуку»...
Дольмена не было.
Вот стоял он тут, на краю поляны, уж не знаю, сколько тысяч лет, а теперь пропал...
«Ладно, Жека, — стал уговаривать я себя, — сориентироваться в темноте сложно, так что не туда просто посмотрел... а дольмен за прошедшие годы вполне мог потемнеть от дождя и ветра...»
...и не важно, что за тысячи лет ничего-то ему не было, а за последний десяток случилось, бывает...
А потому достал телефон и посветил.
И опять дольмена не обнаружил.
«Может, просто зарос?!», — мелькнула совсем уж заполошная догадка.
А я уже мчался к тому месту, где должно было находиться основное и основательное подтверждение, что крыша моя на месте, а глюки-страхи случились лишь от того, что ветер, пока я спал, нагнал дымка от костра в мою сторону и я надышался какой-то гадости.