Улыбка сползает с моего лица.
— Благодарю, но я не нуждаюсь в твоей финансовой поддержке.
Он сдвигает брови и слегка кривит губы. Явно недоволен таким ответом и открыто демонстрирует это. Хочется отвести глаза или лучше встать и выйти в туалет, например, но я стойко держу его взгляд. Долго держу.
— Ясно, — наконец произносит. — Мы поговорим об этом позже.
Я утыкаюсь глазами в тарелку и медленно выдыхаю. Выдержала, устояла. Кажется, это первая моя победа в подобных гляделках. До этого я раз за разом проигрывала.
Из ресторана до дома мы едем тишине. В воздухе витает призрачное напряжение, которого и близко не было до разговора о деньгах.
Я все понимаю. Никите важно быть главным, иметь превосходство во всем. Он прирожденный лидер. У меня плохо с подчинением, я индивидуалист, поэтому и профессию выбрала творческую, для одиночек. Мы не совпадаем и постоянно бодаемся, это напрягает.
В груди неприятно давит. Я снова волнуюсь, но совсем иначе. Что, если мы ошиблись? Перепутали любовь с чем-то другим? Отношения — это не только секс, а у нас только с ним полным порядок.
От этих мыслей становится трудно дышать. Мы подъехали к дому.
Ник останавливает машину перед входом и берет меня за руку.
— Не грузись, Птичка. Все же хорошо? — подмигивает, поднося руку к губам.
Как это у него получается? Знать, что у меня в голове и быть на шаг впереди.
— Хорошо, — опускаю глаза. — Идеально не бывает.
— У нас будет, — заверят, целуя костяшки пальцев.
Мягкое тепло разливается по телу. Его уверенности хватит на двоих.
— Когда ты строил этот дом, не сомневался? Я могла не повестись на тебя, могла остаться с Дани…
— Но ты же повелась, — в глазах снова смешинки. — Нет, я не сомневался. Когда тебя увидел, решил, что получу любой ценой. Куплю, заставлю, буду шантажировать, измором возьму… Дурак! — усмехается, — Надо было просто заразить тебя любовью.
— У меня сильный иммунитет, — отшучиваюсь.
— С моей вирусной нагрузкой не справился, — наклоняется и целует в губы. Потом быстро смотрит на часы, — Через десять минут у нас деловая встреча у кухонного острова. У тебя презентация готова?
— Ты сейчас шутишь?
— Когда я так шутил? С тебя шампанское, кружевное белье и распечатанный договор, — перечисляет, пока рука сминает юбку, пробираясь между ног.
Хихикнув, отпихиваю его и выпрыгиваю из машины.
— Смотрите не опоздайте, Никита Александрович! У меня сегодня много встреч. Полный чемодан клиентов! Каких там только нет, — поворачиваюсь и показываю язык.
— Ты попала, Птичка! — рычит. — Ох, как жестко ты попала!
Он догоняет меня у двери. Обхватывает со спины, сжимает и приподнимает. Жадно целует скулу, шею… Я выворачиваюсь, пытаясь поймать его губы. Он сминает мою грудь, я притираюсь и постанываю. Мы распаляемся и вспыхиваем. Как всегда стремительно и сокрушительно.
Ник открывает дверь, быстро перехватывает руки, разворачивает меня и целует. Требовательно, глубоко, с языком. Я вскидываю руки, обнимаю. Жмусь и задыхаюсь, предчувствуя потрясающий секс. Очередной лучший. Только с ним, всегда с ним.
Так и вваливаемся в дом, хаотично трогая друг друга и целуясь, словно обезумевшие. В резкой тишине большого холла замираем. Переплетаем пальцы и сцепляем взгляды. Блеск в глазах друг друга отражая, зависаем в важности момента. Смотрим, дышим, любим…
У нас все будет идеально. Так бывает.
*****
[1] Уникорнио — единорог по-испански