— Тогда я тоже подарю тебе что-нибудь, — ставит условие. Все равно вывернула в свою сторону.
— Мне нравятся подарки. Но сегодня хочу не принимать их, а делать. Позволишь? Я тебя не покупаю. Ты все равно уже моя. Моя же?..
Кивает. Подхожу. Обнимаю. Легонько целую в висок.
— …Позволь мне радовать тебя не только шумными оргазмами.
Ох и тяжело ей дается этот кивок. Но она его делает. Метод сработал.
Платье Птичка выбирает быстро. Не привередливая. От обуви категорически отказывается. Ее ботинки, видите ли, вполне подходят.
Проходя мимо ювелирного, я решаю пойти ва-банк и заворачиваю. Миновав стенд с кольцами, Соня тормозит и засматривается на подвески.
— Бриллианты у нас дальше, проходите, пожалуйста, — с милой улыбкой обращается к нам продавщица, оперативно оценив стоимость моих часов, видимо.
Пока я смотрю на искрящуюся витрину, Соня тараторит, что нам пора. Глупо уговаривать ее присмотреть себе что-то, но я все же пытаюсь. Она вскипает, смешно топает ногой и уходит, на выходе бросив, что подождет меня в кофейне этажом выше.
Продавщица озадаченно косится. Не типичная ситуация, согласен.
— Феминистка. Облегченная версия, — поясняю.
Невольно вспоминаю день нашего с Птичкой знакомства. Она задвигала что-то о разумном равенстве полов, и я дразнил ее феминисткой лайт-версии. Уже тогда было понятно, что встрял.
В ресторан мы приходим на полчаса раньше. Я забронировал столик с диванами в отдаленном углу, чтобы быть не на виду. Не то чтобы боюсь засветиться, хочется спокойной обстановки.
Соня нервничает капитально. Аж подпрыгивает. Сексуальная невозможно в своем обтягивающем платье.
Придвигаюсь ближе, обнимаю за плечи.
— Расслабься, моя мама не кусается, — шепчу на ушко. Она вздрагивает и губы облизывает, а у меня в паху покалывать начинает, — Давай я тебе помогу. Раздвинь ножки, — прошу, накрывая наши колени скатертью.
Подсовываю руку под подол платья, пробираясь по бедру вверх. У нее в глазах лихорадочный блеск появляется.
— Ты обалдел?
— Не то слово! Я от тебя торчу, — веду рукой по гладкому капрону, нащупываю кружево, — Ты в чулках? — у меня во рту пересыхает.
— Купила, пока ты в ювелирном красовался.
— Хочешь сорвать ужин с мамами? — спрашиваю, утыкаясь носом в хрупкую шею.
Пальцы уже гладят влажную ткань ее трусиков. Она возбудилась. Щеки пылают, дышит рвано, ноги послушно раздвинула. Дальше я красочно расписываю ей сюжет красивой порнушки с нашим участием. Шепчу, как после ужина привезу в номер, сниму платье и отымею в этих чулках. Подробно рассказываю, все позы перечисляю, пока пальцы вибрируют на клиторе.
Минуты через три приходится глубоко засосать ее рот, чтобы весь ресторан не понял, чем наша парочка занимается в уголке.
— Ты блин, ты… извращенец! — выпаливает Соня, возвращаясь из оргазмической агонии. Хватает со стола салфетку, чтобы промокнуть лишнюю влагу между ног, — Я тебе отомщу.
— Можешь не стараться, я сам себя наказал, — отодвигаю скатерть и показываю свой выразительный стояк в штанах.
— Вот и мучайся теперь! — хихикает и больше не волнуется, кажется.
Ловлю момент и достаю из кармана бархатистую коробку с колье.
— Только не дерись, — прошу и протягиваю.
Напрягается.
— Что там?