— Что это…что происходит? — Он говорит на очень местном диалекте, который я едва понимаю.
— Моя жена… — я смягчаю свой голос и придаю ему печаль, играя роль в совершенстве. — Ее подстрелил солдат. Пожалуйста, помогите нам.
10
САША
Кровь капает со всех сторон вокруг меня.
В тишине звук усиливается до ужасающей громкости.
Тьма расширяется настолько, насколько может видеть мое зрение. Туман конденсируется и плавно плывет, смешиваясь с кровью, текущий подо мной и надо мной. Капля горячей жидкости падает мне на щеку, затем следует еще одна, и еще…
Я осторожно поднимаю голову, несмотря на ощущение клаустрофобии, разрастающейся у меня в груди. В этой ситуации что-то не так, но это не мешает мне пытаться оценить, что происходит. И действительно, посреди дымной тьмы с неба свисают тела с выпученными глазами, языки гротескно свисают изо рта, а одежда пропитана кровью.
Я бы узнала каждое из этих лиц, даже когда буду старой, седой и лежать на смертном одре.
Моя семья.
Слезы наполняют мои глаза, и я вскакиваю, отчаянно пытаясь дотянуться и освободить их трупы, но сильный порыв ветра прерывает меня.
— Ты неудачница, Александра! — Раскатистые голоса доносится откуда-то сверху, как будто все они говорят одновременно.
— Провал.
— Ничего, кроме неприятностей.
— Тебя не должны были щадить.
— Почему ты живешь, а мы нет?
Они смешиваются, разминаются и превращаются в лужу ужасающих воплей. Их кровь пропитывает мою рубашку и прилипает к коже, векам и рту. Повсюду.
Я глотаю металлический привкус, почти захлебываясь кровью.
Я зажимаю уши руками и кричу.
Мои глаза резко открываются и сталкиваются со старым потолком. Оттуда не свисают тела, и никакая кровь не пропитывает меня. Моя концентрация слаба, и в голове пульсирует боль, но я сосредотачиваюсь на том, что меня окружает. Я лежу на кровати в маленькой комнате. Старинный камин, наполненный дровами, придает помещению винтажную, уютную атмосферу.
Что я здесь делаю?
Я ломаю голову над тем, что я сделала в последний раз, но все еще не могу понять, что именно.
Мы были на задании..
Черт. Миссия!
Я делаю выпад вперед, и боль пронзает верхнюю часть плеча. Срань господня.
Как раз в тот момент, когда я думаю, что умру от обжигающего ожога, дверь открывается. Я прислоняюсь спиной к изголовью кровати, мои чувства обострены, и тянусь за своим ножом. Только на мне нет ботинок, и… Неужели моя грудь только что подпрыгнула от моего движения?
Я смотрю вниз и… что за…? Я одета в хлопчатобумажную ночную рубашку на тонких бретельках и с глубоким V-образным вырезом, открывающим половину моей груди. От моей грудной повязки не осталось и следа.
Пожалуйста, скажи мне, что это продолжение моего кошмара.
— Ты наконец-то проснулась.
Я вздрагиваю от приветственного женского звука и поднимаю одеяло, чтобы прикрыться. Ко мне подходит пожилая женщина с добрым лицом и седыми волосами, собранными в пучок. Она держит поднос тонкими морщинистыми руками, на которых проглядывают голубые вены.
Мои глаза отслеживают каждое ее движение, одновременно обшаривая окрестности в поисках оружия, которое я могла бы использовать, чтобы сбежать. Она, кажется, не обращает внимания на мой режим повышенной готовности, продолжая свой безмятежный подход.