— Мне все равно. Я хочу, чтобы он был моим телохранителем.
— Мой ответ все тот же.
— Но… но у тебя их, наверное, тысяча. Почему ты не можешь пощадить Сашу?
Хотел бы я знать ответ на этот вопрос.
— Все еще нет.
— Я голосовала за тебя на днях. Ты у меня в долгу, гребаный ублюдок!
— Я не просил об одолжении, и я, конечно, никогда не соглашался быть у тебя в долгу.
— Ты гребаный манипулятор, макиавеллист, психопатический мудак без морального компаса. Я клянусь..
— Я попрошу Анну принести тебе травяного чая. Помогает справиться с волнением — затем я вешаю трубку.
Я почти могу представить, как она швыряет ближайший предмет в стену, и хотя я не хочу, чтобы она поранилась, я также не пойду проверять ее. Проблема Карины в том, что она избалована, изолирована и оторвана от внешнего мира.
Возможно, раньше я оставил бы ее на произвол судьбы, но я больше не буду давать то, что она хочет, только потому, что она просит об этом. После того, как у нее развилась хроническая тревожность из-за жестоких методов воспитания Романа, он ужасно избаловал ее, вероятно, из чувства вины. Он также не думал, что она имеет значение в большой системе ценностей, потому что она девушка.
Я не повторяю его ошибку.
Хотя у меня на столе лежит тысяча документов, ожидающих рассмотрения, я делаю очень логичный выбор, последовать за Сашей и Максимом.
Мне никогда не нравилось, как они сблизились после армии. С Юрием тоже, хотя этот ублюдок умнее и знает, как и когда держать дистанцию.
У Максима практически отсутствует чувство самосохранения, довольно скоро он может случайно оказаться с отрубленной головой.
Мне удается избежать постоянной слежки Виктора, поскольку он занят надзором за остальными, и проскользнуть в дом.
Вскоре после этого я мельком вижу Максима, бегущего по коридору и кричащего:
— Принесу чего-нибудь перекусить. Иди вперед меня.
Вперед меня.
Я жду несколько мгновений после того, как Максим исчезает в направлении кухни, затем направляюсь в противоположную сторону. Оказывается, место, куда Максим хотел, чтобы Саша пошла вперед него — это сауна.
Я останавливаюсь и сую руку в карман, затем надеваю очки на нос. Планирует ли эта женщина потеть в сауне с…Максимом?
Мне требуется пара минут, чтобы попытаться унять огонь, который разгорается у меня в груди. Я частично терплю неудачу, потому что, когда Максим появляется снова с двумя напитками в руках, я искренне удивляюсь, почему бы мне не свернуть ему шею.
— Босс! — говорит он с недоумением. — Вам что-нибудь нужно?
— Да. Мне нужно, чтобы ты отправился расследовать дело Игоря и его людей. Возьми с собой Юрия.
— Сейчас?
— Когда же еще?
— Э-э… Позволь мне хотя бы отнести это Саше и сказать ему, что мне нужно идти.
Я незаметно беру напитки из его рук.
— Я сделаю это. Иди.
Он, кажется, недоволен приказом, но он уходит, хотя это занимает у него мгновение, и он оглядывается на меня, как будто размышляя, не выдает ли кто-то себя за меня. Максим был со мной всю свою жизнь, и он знает, что я никогда не приношу напитки, не держу их в руках и даже не предлагаю их подавать. Так что эта сцена, должно быть, выглядит для него чуждой.