Она кивнула, Алекса заинтересованно наблюдала за немым диалогом.
— Твоя одежда готова, — обратился он к девчонке.
Алекса заторопилась вслед за провожатой вглубь дома.
Тяжело вздохнул, отставил стакан. Потёр лоб, вот это головоломка. Просто теряется, что теперь делать. Буквально несколько минут и девчонка вернулась одетая в свои вещи. На пороге ожидает уже знакомый охранник.
— Отвезёт куда скажешь, — проводил глазами гостью до двери.
Она на выходе обернулась и неожиданно сказала:
— Спасибо.
Мужчина даже удивился, не ждал благодарности. Промолчал, сражённый наповал своими мыслями и ощущениями. Сотрясение, побои, перемёрзла, неизвестно сколько шла пешком, вот это выдержка.
* * *
Тимур быстро шагает к кабинету Уимберга, в автосалоне всю ночь кипит жизнь. Артемьев орёт так, что слышно на улице. Распахнул дверь, и сразу же отрапортовал:
— Только что девчонку на квартиру привёз Степан, человек Грановского. Сопроводил до двери и уехал. Наших видел, тронуть не посмели.
— Не посмели?! Да вы охренели, уроды?! Что значит не посмели?! — вскочил из кресла Артемьев, краснея от злости.
Уимберг схватил телефон ключи и кинулся на выход. Артемьев за ним, он развернулся.
— Еду один. Ничего не предпринимать, пока я не скажу.
Артемьев выпучил глаза в изумлении.
— Да ты забываешься, — процедил сквозь зубы.
— Я должен с ней поговорить, а твои балбесы пусть лучше землю роют и хоть что-то найдут. А ты, езжай выспись, как освобожусь сам приеду.
Недолго мериются взглядами, Артемьев отступает.
* * *
Свалилась на постель, через силу разделась. Слабость неимоверно одолела, голова раскалывается. Даже таблетку попросить не у кого, так было и прежде. Она всегда одна в этой квартире. Уснуть не успела.
Свет зажёгся, рядом Уимберг, берёт ладонями за лицо, что-то говорит.
— Я очень хочу спать, я устала, — сил нет даже чтобы возмутиться нормально.
— Почему Грановский отпустил тебя?
— Какой ещё Грановский, — бурчит закрыв глаза.
— Алекса, — тряхнул её Андрей.
А потом и вовсе усадил.
— Ну пожалуйста, Андрей, отстань, я очень хочу спать, — на удивление заумоляла девчонка.
Глаза не открываются.
Он осмотрел лицо, руки, ощупал рёбра. Бледная, глаза не слипаются, на переносице синяк расползающийся к векам, губа разбита, и тоже намечается синяк, левая кисть перевязана, правая рука вся в ссадинах, как и шея. Кожа девчонки ледяная. В квартире холодно. Достал из шкафа одеяло, бережноиукутал, усадил на колени.
— Не тряси меня, голова кружится, и не даёт уснуть, — застонала болезненно.