Алёна порыскала по магазину и принесла тонкий кардиган бледно серого цвета.
— Спиши на меня, — одела примеряя. — Может и успею вечером заехать. Нет, без машины наверное не успею, — вертелась перед зеркалом.
— Машина где?
— Обратно отдала, пусть подавятся.
Алёна закатив глаза пошла встречать двух девушек вошедших в магазин. Алекса не прощаясь ушла, Меркель уже давно ждёт. Намеренно не торопится, тянет время, но идти всё равно придётся.
Лава внутри кипела и бурлила, погоди вулканчик, мы его ещё поджарим, только чуть позже. Встретил её пристально рассматривая, открывает дверь, подаёт руку. Только сел рядом повернулся к ней, она в упор смотрит в лицо. Понимать бы чего ему надо.
— Чего уставился? Ищешь следы рук творения своих?
— Красивая очень.
Она усмехнулась отворачиваясь. Сама от себя в шоке, как умудряется спокойно сидеть и разговаривать, после вчерашнего. Прогрессирует. Уимберг что ли выдержкой заразил.
— Я голодная, не забыл. Может мы уже куда-нибудь поедем поедим.
— Может сначала поговорим. Мне вообще не нравится, когда ты разговариваешь в таком тоне.
— Да мне тоже много что не нравится. По дороге поговорим.
Напряжённость витает в воздухе буквально искря. Только отъехали, она первая начала.
— Вообще я не хочу разговаривать. Хочу забыть всё, что было и то, что видела вчера. Хочу только понять, зачем я тебе нужна.
— Нужна, люблю я тебя.
— Наверное именно поэтому…
— Лекс… Чего ты ожидала поднимая руку? Ударил в ответ не успел даже понять, что делаю. Рефлекс.
Про себя она захохотала, вслух лишь еле улыбнулась. Врёт.
— Что бы ты сделал застав меня с другим?
— То же, что и ты.
— Так кто выходит прав?
— Никто. Накосячил я, признаю. Бухой зацепил девку, дурной по пьяне. Вертелась возле меня, попалась под руку.
Снова ложь.
— По пьяне значит зацепил?
Он пристально посмотрел, глаза блестели подозрением.
— Зачем я тебе? — спросила в новой попытке.
Меркель промолчал, галантно проводил в ресторан. За едой пытался оправдаться, а Алекса мысленно ему уже крестик на могилке поставила.
— Теперь моя очередь тебя наказывать.
— Ты первая была на очереди.
— Ты уже наказал.