И тут меня осеняет.
Глядя в его светлые глаза, я понимаю, насколько Джереми изменился. Ему действительно было бы все равно, если бы он сломал меня или трахнул, когда я была пьяна.
Прекрасно зная, что я девственница.
Дело в том, чего он хочет, и, если я не дам ему этого, он просто возьмет это.
И какая-то часть меня испытывает искушение сделать это, спровоцировать его на это.
Но не когда я пьяна. Я действительно не смогу простить себя, если завтра проснусь, прекрасно зная, что не позволила настоящей себе принять решение.
Поэтому я медленно открываю рот.
Джереми не ждет и не вступает в разговор. Он проникает внутрь до упора, задевая заднюю стенку моего горла. Я задыхаюсь и думаю, что меня сейчас вырвет, но он отстраняется.
Его рука вцепилась в мои волосы, и он приподнял меня за них.
— Соси и делай это хорошо, или я перейду к другим твоим доступным дырочкам и без особого порядка.
Мои вялые движения набирают скорость, но не сразу. Был момент, один-единственный глупый момент, когда мои глаза расширились по совершенно иной причине, чем страх.
Или ужаса.
На секунду мне захотелось посмотреть, выполнит ли он свою угрозу.
Со мной определенно что-то не так. Я виню свой пьяный мозг в задержке реакции. Это единственная причина.
Ничего другого быть не может.
Мои облизывания и посасывания в лучшем случае не уверенны, но я стараюсь двигаться быстрее, думая, что это поможет.
Проблема в том, что он очень большой; я даже не успела ввести его полностью, а у меня уже болит челюсть.
— Ты никогда раньше не сосала член, да? — его голос темный от похоти.
Мои щеки пылают, и я надеюсь, что он думает, что это из-за нехватки воздуха, а не от стыда.
— Такая невинная маленькая девственница с опасным наклонностями. — Он удерживает меня за волосы. — Я покажу тебе, как ты ублажаешь меня, как ты открываешь рот, когда я говорю тебе сделать это. Ты предложишь мне эту дырочку и любую другую, в которую я захочу засунуть свой член.
Он входит в меня с силой, которая лишает меня воздуха.
— Открой рот пошире и высунь язык.
В тот момент, когда я это делаю, словно выпускаю на волю зверя. Используя мой язык для трения, он бьет по задней стенке моего горла, снова и снова, но, когда я уже готова выпустить член, он отстраняется, давая мне немного воздуха, прежде чем снова войти.
Он использует мой рот, как будто это его дырка, сделанная на заказ, вдавливая меня в матрас, удерживая на месте своей безжалостной хваткой за мои волосы.
— Твой рот создан для траха. — Он снова скользит до упора. — Такой горячий, влажный и податливый. — Толчок. — Я думаю, ты создана для этого. Ты не только любишь целоваться, но и так хорошо принимаешь мой член в горло. Ты ведь позволишь мне заполнить этот рот своей спермой, а потом проглотишь все до капли?
В ответ я хватаю его за куртку, ногти впиваются в кожу.
— Ты хочешь еще, моя жадная маленькая девственница? — он вколачивается и вытекает из моего рта. — Я тоже хочу большего. Я хочу испортить, запятнать и уничтожить тебя настолько, что никто не узнает тебя, когда я закончу. Даже твой гребанный принц.
И тут он входит так дико, что я думаю, что потеряю сознание.
Я никогда не испытывала такого уровня интенсивности. Такого дикого притязания.
Как будто он не может коснуться меня достаточно сильно или выгравировать себя внутри меня достаточно глубоко.