Он прижмет меня к земле, сорвет с меня одежду и будет делать со мной всё, что захочет. Он высвободит зверя внутри себя и сожрет меня.
Мои ноги дрожат, и какая-то часть меня жаждет убежать и спрятаться. Бежать и быть преследуемой.
Я внутренне изгоняю эту мысль из своего затуманенного мозга. Что, черт возьми, со мной не так?
Травма головы.
Это единственное объяснение. Должно быть, я ударилась головой, когда он толкнул меня на землю той ночью. Это объясняет все то безумие, о котором я думаю с тех пор.
Или последние слова, которые он мне сказал.
Возвращайся, когда будешь готова к тому, что тебя жёстко трахнут.
По мне пробегает жар, и я отгоняю эти мысли.
Джереми не разрывает зрительного контакта, его бездушные глаза в одиночку пытаются ворваться в мою душу.
Смотреть на его лицо хотя бы несколько секунд — самое тоскливое, что я когда-либо делала.
Он не говорит, даже не моргает. Просто смотрит.
Я первой разрываю зрительный контакт и сажусь на мотоцикл.
Пытаюсь, во всяком случае.
Он огромный, и я не привыкла к нему. Моя нога соскальзывает, и в последнюю секунду я хватаюсь за его кожаную куртку.
Джереми сжимает мой локоть, тот самый локоть, за который он держался раньше, а затем одним рывком затаскивает меня за спину.
— Я так и думал.
Он говорит с насмешкой, как будто не ожидал от меня ничего меньшего.
Прежде чем я успеваю ответить, его большая рука обхватывает мою, а затем кладет мою ладонь на его пресс. Моя рука обвивается вокруг его твердой, скульптурной талии, и мои пальцы слегка дрожат на его куртку.
— Держись.
— Я могу ухватиться за заднюю часть мотоцикла. — Или за его плечи. Какого черта он заставляет меня прикасаться к нему?
Легкое подергивание губ — это все, что он может ответить, когда мотоцикл двигается вперед.
Все мое тело вибрирует от мощности двигателя, и моя грудь прилипает к его спине.
К его жесткой, мускулистой спине.
Я обхватываю его талию другой рукой, чувствуя, что упаду, если этого не сделаю.
Сила мотоцикла не меньше, чем на американских горках.
Мои пальцы впиваются в его куртку, футболку, везде, где я уверена, что он не сбросит меня ради забавы.
Вибрация двигателя сотрясает все мое тело, когда он мчится по улицам. Как будто он соревнуется с ветром. Из-за этого я могу упасть на задницу.
Деревья, улицы и люди расплываются в моем периферийном зрении, а может, я вот-вот потеряю сознание.
Эти высоко адреналиновые занятия просто не для меня.
Как, черт возьми, ему удается сохранять спокойствие? Он что, чертовски бесчувственный робот?