Он не успокаивается.
Нет, вероятно, он пришел сюда без каких-либо планов быть мягким или спокойным.
Он пришел сюда, чтобы вторгнуться и завоевать.
Это настоящее. Он, необрезанный и с единственной целью причинить боль.
Его спокойное, глубокое дыхание гулко отдается в воздухе и ударяет меня по коже. Его безжалостная хватка — это обещание, предвкушение того, что он приготовил для меня.
Чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее он тянет меня за волосы, пока я не думаю, что он вырвет их с корнем.
Я выгибаю спину, используя остатки сил, чтобы попытаться вывернуться.
Затем что-то тяжелое и неподвижное опускается на середину моей спины.
Его колено.
В периферийном зрении я вижу его черные брюки, одно колено на земле, а другое давит на мою спину.
Этого достаточно, чтобы заставить меня остановиться. Давление настолько сильное, что я думаю, он сломает кость или несколько.
Возможно, мне следовало бы сказать, что телесные повреждения — это тоже жесткий предел, но я думала, что это само собой разумеется.
Возможно, это не так.
Он прижимает мое лицо к земле своей непосильной хваткой за волосы. Я чувствую запах грязи и вкус мелких камешков на языке.
В отличие от предыдущего случая, я остаюсь неподвижной, обдумывая угрозу его колена.
Мои конечности дрожат, когда на меня наваливается реальность ситуации.
Это намного интенсивнее, чем то, на что я подписалась. Да, я хотела получить возможную свободу, но неизвестная территория, полная беспомощность вцепились в мои душевные струны.
Мое дыхание сбивается, и каждый вдох душит меня запахом земли и его.
Кожа.
Вот чем он пахнет.
Он — сочетание кожи и дерева. Может быть, нотки бергамота? Я никогда не ассоциировала эти запахи с Лэном, но я также никогда не слышала, чтобы он говорил таким низким голосом, как раньше, так что, возможно, у него есть стиль для таких ночей.
Ночи, когда он сбрасывает свой элегантный фасад и полностью принимает зверя внутри себя.
Наглая безжалостность его прикосновений, запаха и всего его существования вспыхивает и пульсирует в воздухе вокруг меня.
Тишина мерцает в спокойствии. Только мое сбивчивое и его глубокое дыхание.
Проходит минута, нет, возможно, секунда, прежде чем все рушится.
Последовательность его движений становится грубее, когда его свободная рука тянет за мои джинсы. Он не расстегивает пуговицы, а просто стягивает их вниз, создавая сильное трение о мой живот и бедра.
Холодный воздух обжигает мою прикрытую нижним бельем задницу.
И тут что-то происходит.
Помимо моего вздоха и открытого рта.
Я сосредотачиваюсь на своей киске, которая болит, пульсирует и абсолютно дрожит от потребности в любой стимуляции.