Прошлой ночью я не могла нормально заснуть, а когда заснула, мне приснилось, как черные руки душат меня, когда меня тащат в ночь.
На мгновение я была в оцепенении. Я боролась, но не могла пошевелиться. Я кричала, но ни один звук не выходил из моего рта.
Я проснулась вся в поту, с колотящимся в груди сердцем. Вонь дыма проникала в мои ноздри, и я не могла дышать.
Как будто эти руки снова были у моего рта, они душили меня, забирали воздух и оставляли меня бездыханной.
Я говорила себе, что на этот раз все по-другому. Это не тот же человек или та же ситуация.
Я выбрала это.
Но, возможно, мое подсознание говорило мне, что я не должна была этого делать.
Может быть, то, что Ава нашла и остановила меня — знак, что нужно прекратить это безумие и отступить, пока не стало слишком поздно.
Может быть, Лэну не понравится то, что я ему покажу. Может быть, он взбунтуется.
— Сеси!
— Да? — я выныриваю из своих мыслей и сосредотачиваюсь на хмуром лице Авы.
— Что с тобой сегодня не так?
— Я в порядке. — Я начинаю натягивать неловкую улыбку, но в последний момент останавливаюсь, потому что Ава все видит насквозь.
Анника присоединяется к нам, переодевшись в пушистую пижаму, и мы втроем располагаемся на диване. Я приготовила чай, который никто, кроме меня, не пьет. Анника предпочитает пить яблочный сок из своей фиолетовой чашки.
Она прижимается к Аве, которая гладит ее по волосам, убирая их с лица, а потом они начинают болтать о каких-то модных вещах, о которых они читали.
Аве всегда хотелось иметь кого-то, с кем она могла бы поделиться своими разговорами о красоте. Она не могла найти такого человека ни во мне, ни в Глин, поэтому Анни для нее просто находка.
— Как ты пережила скуку в особняке Язычников прошлой ночью? — спрашивает она Анни.
— С помощью FaceTime и дурачества в социальных сетях.
— Это моя девочка. — Ава притягивает ее ближе к себе, ухмыляясь. — Но все равно хреново, что твой брат держал тебя под домашним арестом из-за дурацкого посвящения.
Мое сердцебиение учащается, когда яркие воспоминания о том, как я была в чьей-то власти, проносятся через меня.
Я быстро прогоняю их, пока Ава не уловила намек на мои бурные эмоции, которые сегодня проявляются чаще, чем обычно.
— Я знаю. — Анника вздыхает, поглаживая пушистое ухо зайчика на своей пижаме. — Но это было большое событие для Язычников, и Джер не доверил бы никому, кроме своих охранников, присматривать за мной, пока он занимается своими делами.
— Это все равно отстой. Но как бы то ни было, ты успела посмотреть на это действо? — спрашивает Ава с сердечками в глазах. Она так прозрачно говорит, что ей нравится все, что вызывает адреналин, и она совершенно безнадежна в этом деле.
— Нет. Я ничего не могла видеть, пока была заперта в своей башне из слоновой кости. Даже балкон и окно приходилось постоянно закрывать.
— Фу!
— Я знаю, но я слышала от некоторых охранников, что была охота, в прямом смысле слова, когда члены Язычников охотились на участников и применяли любой вид насилия, который считали нужным.
Я дрожу, крепче сжимая чашку, вместо того чтобы почесать кожу на ладонях и полностью выдать свою реакцию.
Ава, однако, хлопает в ладоши.
— Звучит так весело.
Это потому, что тебя там не было.